Козлы и орлы - Наталья Скороденко Страница 39

Вскочила я рано. За окном едва забрезжил рассвет, но сна не было ни в одном глазу. Я покосилась на будильник – половина седьмого. Обрадовавшись столь раннему ненасильственному пробуждению, я быстро умылась, привела себя в порядок, сварила кофе и уселась за стихи. Писалось легко и вдохновенно, четверостишия получались одно лучше другого.

К девяти утра я с удовлетворением перечитала написанное, внесла кое-какую правку и отправила все Неволькиной. Я ничуть не обольщалась на тот счет, что стихи будут приняты безоговорочно. Напротив, ясно представляла, как, придя со свежими силами на работу, Тамара придирчиво оценит плоды моего творчества с высоты полученных в литинституте знаний. Так что стоило настраиваться на боевой лад, поскольку скорее всего сегодня в нелегком разговоре мне предстояло отстаивать драгоценные строки.

Растерзанный олененок все так же валялся на полу. Без особой надобности прикасаться к нему не хотелось, но отвезти Володе его было необходимо, поскольку он был стопудовым вещдоком.

Самое время было звонить Петрову. Обязательства перед работодателями на мне больше не висели, и можно было с чистой совестью целиком отдаться расследованию. Мысли о том, как там Настена, сверлили мозг, и я решила позвонить ей сама, если она не объявится до обеда.

Володя, как уже случалось и раньше, опередил меня на секунду. Я знала наверняка, что такие совпадения не случайны и лишний раз свидетельствуют, что мы чувствуем друг друга на расстоянии…

– Доброе утро, Натуля! Наверное, только что проснулась? – ласково приветствовал меня он.

На душе сразу потеплело, и серый мир за окном засиял всеми цветами радуги.

– Какой там! Давно на ногах. У нас такие новости, что не спится.

– И у меня для вас кое-что есть. Думаю, нужно встретиться. Ты как на это смотришь?

– Положительно! Сама вот собиралась тебе звонить. Назначай любое время, я пока день ничем не занимала.

– Давай в два, в кафе? Мороженого поедим! – В голосе Володи прозвучала такая неподдельная радость, что я вновь подумала: «Какой же ты еще на самом деле мальчишка!»

Разумеется, я согласилась. Мороженое в вазочке представилось так живо, что, казалось, до него можно дотронуться, и я поняла – недоедание последних дней пагубно сказывается на психике. Дома в смысле продовольствия было хоть шаром покати. Часа два свободного времени у меня имелись, я решила ими воспользоваться и заскочить в ближайший магазин за продуктами.

Сказано – сделано. Через пять минут я уже шла через дворы и, притормозив у овощного ларька, собралась купить фруктов и картошки. У окошка стояла согбенная старушка лет девяноста с двумя огромными авоськами.

– Доченька, мне килограмма три морковки завесь, – прошамкала она, обращаясь к продавщице.

– А донесете, бабушка? – участливо поинтересовалась та, оглядывая тщедушную фигурку.

– Донесу, родимая, куда денусь… Мне рядышком. А то вдруг и поможет кто? – предположила бабуля, выразительно покосившись на меня.

Честно говоря, я и сама собиралась вызваться, уж больно хилый был у старушки вид.

– Бабушка, давайте помогу! Бабуля обрадовалась:

– Спасибо тебе, голубушка! Тут рукой подать. Видишь дом через дорогу? Мне туда.

И впрямь, до дома было метров четыреста, не больше. Я лихо подхватила бабулькины авоськи и… разом осела – пенсионерка утрамбовала в них килограммов сорок, не меньше! Еле разогнувшись, я поползла за бойко ковыляющей впереди старушкой.

– Бабушка, а как вы ЭТО вообще поднимаете? – задыхаясь, спросила я.

– Разве ж то тяжесть, внученька? – удивилась она. – Я по молодости на стройке работала. Так там мы сваи железные и мешки с бетоном таскали. Привычная я…

Кое-как дотащив бабушкину «потребительскую корзину» до подъезда, я, потирая поясницу, еле добрела до магазина и купила необходимые продукты. «Железные у нас пенсионеры! – размышляла я по пути домой. – И до чего же все-таки обманчива внешность! Казалось, старушенцию соплей можно перешибить, а ей впору гири тягать! Даа-а, частенько то, что кажется очевидным, на поверку оказывается совсем другим…» – подумалось мне.