Прошла любовь, завяли помидоры - Люся Лютикова Страница 36

К подъеду подошла пожилая женщина, я с надеждой обратилась к ней:

– Вы тут живёте?

– Да, – настороженно ответила она.

– Я понимаю, сейчас редко кто знает своих соседей, но вдруг? На последнем этаже жила женщина в возрасте, года полтора назад она умерла. Квартиру продали, там сейчас новые жильцы. Номер квартиры не подскажете?

– Сто двадцать шесть. Она жила прямо надо мной.

– Ой, спасибо большое! А я звоню в домофон, никто не отвечает. Надо, наверное, в дверь позвонить.

– Не откроют они вам, – сказала пенсионерка. – После того случая собственной тени боятся.

– Какого случая?

– Ох, это долгая история, – вздохнула собеседница, – а мне некогда, дома дел полно.

– А если коротко, в двух словах? – попросила я.

– Ну, если коротко… В однокомнатной квартире жила старушка Светлана Васильевна. У неё была непутёвая дочь Наталья, она бросила мать на произвол судьбы, не показывалась годами. А как узнала, что квартира матери уплывает в чужие руки, тут же кинулась отвоёвывать имущество.

– А «чужие руки» – это…

– Человек, который ухаживал за Светланой Васильевной в обмен на квартиру. Договор ренты называется. Очень приятный мужчина, я его видела, Валерием звали. Постоянно привозил продукты, и не какую-то фигню покупал, а самое дорогое: копчёная колбаска, ветчина, красная рыбка.

– Вы откуда знаете? – удивилась я.

– Так через пакет всё видно. Да и сама Светлана Васильевна мне хвасталась. Так вот, а когда старушка умерла, и квартира отошла по закону Валерию, тут Наташка и объявилась. Она, оказывается, была прописана в квартире, а новый владелец её выписал. А у Наташки, видать, планы были на наследство, она ждала, когда мать помрёт, а тут такой сюрприз. В общем, она примчалась сюда, устроила Валере скандал. Так громко орала, весь подъезд на ушах стоял.

– Разве она имела право на что-то претендовать?

– Наверное, нет, иначе бы молчком в суд пошла. Валера решил квартиру продать, а Наташка стала ему препятствовать. Я лично слышала, как она требовала от него половину денег за квартиру.

– При вас скандалили?

– Нет, кричали они в квартире этажом выше, но в нашем доме отличная слышимость.

– Как же Наталья могла препятствовать продаже? Если Валерий единоличный хозяин?

– Решила взять измором. Дежурила в подъезде, устраивала скандалы, когда приходили покупатели смотреть квартиру. Кричала, что напишет заявление в прокуратуру, подаст в суд и будет судиться годами. Писала около лифта на стенах краской, что квартира под залогом. Люди пугались и уходили.

Ну правильно, кому нужен проблемный вариант, если, условно говоря, в соседнем подъезде продают точно такую же квартиру, только юридически чистую? Кто купит геморрой за собственные деньги?

– Но Валерий всё-таки смог продать квартиру, – напомнила я.

– Как-то договорились они. Наташка перестала портить стены, и Валерий продал квартиру молодой семье. Но, видать, мало Наташке денег дал, потому что она стала терроризировать новых хозяев. Долбилась в дверь, требовала деньги, в общем, опять устроила всему подъезду бесплатный цирк. А они вообще посторонние люди! Даже милицию пришлось вызывать. Так что не откроют они вам. Никому не откроют! Обжёгшись на молоке, дуют на воду.

Собеседница зябко поёжилась. Я испугалась, как бы она не ушла, и поспешно задала следующий вопрос:

– От чего умерла Светлана Васильевна?

– От чего люди умирают в восемьдесят лет? От старости. У неё много болячек было, всех и не упомнишь. На сердце она жаловалась, давление мучило, диабет опять же присутствовал. Когда человеку столько лет, ни одного здорового органа не остаётся в организме. Вот мне только шестьдесят, а уже ноги не ходят, суставы разваливаются, позвоночник болит. Терапевт в нашей поликлинике пятый год не может подобрать мне таблетки от гипертонии, выписывает то одно дорогое лекарство, то другое, а толку никакого…

Кажется, пенсионерка забыла, что торопилась домой, оседлав любимого конька, она без умолку болтала о своих болячках. Так, мне надо срочно делать ноги. Дождавшись паузы, я вклинилась в словесный поток:

– Спасибо большое, не смею вас больше задерживать.

Дама замолчала и как будто даже оскорбилась.

– На улице холодно, а у вас слабое здоровье, как бы не заболели, – добавила я. – Ещё раз спасибо, что уделили время.

– Так я же самое главное не сказала! – спохватилась собеседница.

– Ещё что-то вспомнили про Валерия?

– Причём тут Валерий! Он молодой, у него всё хорошо. А у меня правая рука неметь стала. Как проснусь утром – не чувствую правую руку. Немного разомну, упражнения сделаю – вроде чувствительность восстанавливается. После завтрака тоже, бывает, покалывает в пальцах. Именно правой руки, не левой! Когда лежу на спине, начинает неметь, но не сразу, а где-то минут через пятнадцать. Если лежу на боку…

При желании пенсионерка могла бы написать небольшую брошюру на тему «Моя правая рука» и защитить по ней кандидатскую диссертацию. Вот интересно, если я сейчас просто молча развернусь и уйду, будет ли меня потом грызть совесть?

Спас меня телефонный звонок.

– Извините, надо ответить, – поспешно сказала я. – Всего доброго!

Я повернулась и затрусила мелкой рысью к метро. По дороге ответила на звонок.

– Людмила, это Анатолий! – раздался энергичный голос.

Я молчала, и голос подсказал:

– Охранник в бизнес-центре.

– Анатолий, очень рада вас слышать! – сердечно воскликнула я. – Вы мой спаситель! Есть новости?

По изменившейся интонации я поняла, что мужчина заулыбался.

– Я договорился с Яриком, завтра он приедет в бизнес-центр к полудню.

– Спасибо за информацию, обязательно буду.