В поисках неприятностей - Энн Грэнджер Страница 34

Я подошла к окну. Оно выходило на задний двор. Значит, во время нашего путешествия по дому мы преодолели водораздел, и я очутилась во втором строении. Наверное, здесь тихо, ведь окна не выходят на конный двор, где шумно и оживленно с раннего утра до поздней ночи. Зато можно любоваться садом. Я посмотрела на лабиринт заросших тропинок, кустов и некошеных лужаек. Издали все выглядело очень красивым. Наверное, в здешнем саду можно бродить часами. Такие места нравятся детям. Здесь можно играть в прятки, в полицейских и воров и тому подобное. Даже в полицейских и убийц.

Кто-то мог стоять в саду и, невидимый из дома, наблюдать за его обитателями. Соглядатай остался бы невидимым даже в пятнадцати — двадцати футах от дома. Возможно, и сейчас за домом и за мной кто-то следит.

Я отвернулась. Мне и правда хотелось принять ванну. Я посмотрела на часы. Без десяти семь! Где находится ванная, мне показали — в конце коридора. Времени у меня оставалось немного. За дверью висел на крючке выцветший халат в клетку; я сняла его.

На шее я заметила пришитую метку с именем: «Т. Э. Монктон». Я невольно вспомнила, как мне было одиннадцать лет и я только пошла в частную школу, которая, по замыслу отца, должна была привести меня к успеху. Бабушка Варади тогда тоже нашила такие метки на всю мою одежду — и на новенькую школьную форму, и даже на носки. В той школе строго следили за такими мелочами. Интересно, кто пришивал метки Терри? Судя по тому, что говорил Аластер, едва ли ее мать — пусть даже она связана с миром моды и умеет вдевать нитку в иголку. Старый халат напомнил мне, что Терри училась в школе-интернате. Моя школа была дневной. Я очень радовалась, что меня не послали в интернат. Свою школу я ненавидела, но хотя бы по вечерам возвращалась домой.

Надев халат, я поспешила в ванную. Открыла дверь — и чуть не упала ничком. На входе в ванную комнату как раз был перепад высот. Я оступилась, полетела вниз с высоты двух ступенек и не упала только потому, что крепко, как шимпанзе, вцепилась в дверную ручку. Руби могла бы и предупредить меня!

Ванная была размером со спальню; возможно, когда-то здесь и была спальня. Видимо, современные достижения сантехники попадали в старый дом не сразу. Я напустила три дюйма воды в массивную старомодную чугунную ванну на ножках в виде львиных лап. Времени на то, чтобы налить больше, у меня не было. Юбку я прихватила с собой и повесила ее на дверь, чтобы она разгладилась от пара. Потом я забралась в ванну, в которой вполне можно было утонуть, и принялась гадать, на скольких человек она рассчитана. Вряд ли в викторианскую эпоху одобряли шумные увеселения и совместные купания в ванне. Жаль только, что я пожалела воды; она не закрыла меня всю. Колени торчали над водой, как два одинаковых атолла, живот казался низким плоским островом, который полностью погружается в воду во время прилива, и груди выдавались вверх, как коралловые рифы. Я плескала воду на сухие участки моего тела, когда услышала за дверью непонятные звуки.

Что-то тихо позвякивало и гремело, как будто мимо двери проехала очень маленькая тележка молочника. Как ни странно, звуки вызвали у меня именно такие ассоциации. Потом послышался грохот, как будто открыли металлическую дверь, а дальше… тут уж я не могла ошибиться… шум кабины лифта.

Лифт — в частном доме? Похоже, вечер обещал стать богатым на сюрпризы!

Мне стало легче, когда я, освеженная, выбралась из ванны. Я боялась, что пальцы на ногах у меня стерты в кровь от долгой ходьбы в полусапожках, однако оказалось, что ноги мои в порядке. Я вздохнула с облегчением. Сейчас я не могла себе позволить охрометь. Толкнув дверь, я плотнее запахнулась в халат и обернулась, чтобы закрыть за собой дверь.

В коридоре было темно. Нашаривая ручку, я услышала за спиной шаги и резкий звук, как будто кто-то втягивал в себя воздух. Потом мужской голос прошептал:

— Тереза?

Я обернулась. Передо мной стоял Джейми, белый как бумага — насколько мне было видно во мраке.

Увидев, кто перед ним, он побагровел от злости и сухо спросил:

— Какого дьявола ты надела вещи моей кузины?

— Халат? — Я поплотнее запахнулась и объяснила: — Я с собой халата не захватила. Он висел за дверью. Не думала, что кто-то будет против.

— Имей в виду, я против! — дрожащим от волнения голосом объявил Джейми.

Я поняла, надо что-то сказать. Видимо, он здорово напугался. Я извинилась.

— Не думала, что кто-нибудь меня увидит. Я ведь только туда и обратно…

— Вот и постарайся, чтобы больше никто не видел тебя в таком обличье! У стариков… у Аластера… будет сердечный приступ! И даже если нет, он огорчится…

Он круто развернулся и зашагал прочь неверными шагами. Я стояла у двери ванной и вспоминала его слова. «У стариков…» Кого еще он имел в виду, кроме Аластера?

Вернувшись в свою комнату, то есть в комнату Терри, я выдвинула ящик в овальном туалетном столе и нашла там самую разнообразную косметику. Розовая губная помада показалась мне слишком яркой, и все же я нанесла немного на губы и провела по носу пуховкой, взятой из пудреницы. Затем я надела колготки, юбку, блузку, почистила полусапожки салфеткой, взятой из коробки на столе, и пошла ужинать.

Прежде чем спуститься вниз, я решила осмотреть свой этаж. Дойдя до конца коридора, я, как и ожидала, увидела в небольшой нише лифт. Зачем его устроили в частном доме? В старом доме, где даже нет современной сантехники? Мне захотелось войти в кабину и нажать кнопку, но я решила, что подобное поведение сочтут бесцеремонным, и спустилась, как положено, по лестнице.

Еще издали я услышала доносящиеся из гостиной голоса. Сначала что-то долго и убедительно говорил Джейми. Потом Аластер, судя по интонации, возразил ему. В ответ Джейми довольно громко произнес:

— Но ведь вы ничего о ней не знаете! Она утверждает, будто была близко знакома с Терезой. Но всем нам известно, с какой дрянью якшалась Тереза! Скорее всего, и эта девица бросила школу и сидит на героине… Вот увидите, мы будем находить на клумбах шприцы, а ценные вещи придется прятать и запирать!

Я решила, что пора войти. Рывком распахнула дверь и вступила в комнату. Я собиралась произнести небольшую речь по поводу того, что не употребляю наркотики и никогда их не употребляла и что не воровка, так что им не нужно беспокоиться. Я не улизну, прихватив с собой фамильное серебро, но, прежде чем открыла рот, послышался низкий женский голос:

— Значит, вы и есть та молодая особа, с которой мой брат познакомился в Лондоне?

Я не заметила ее, когда вошла, поэтому вздрогнула от неожиданности и едва не попятилась.

Передо мной сидела величественная пожилая дама в кружевной блузке и длинной юбке, закрывающей ноги. Ее подсиненные седые волосы были уложены очень аккуратно. Глубоко посаженные большие темные глаза оказались очень ясными; они как будто видели меня насквозь. Дама сидела в инвалидном кресле, и я поняла, что за звуки слышала, сидя в ванной. Кроме того, сразу стало ясно, что передо мной сестра Аластера. Даже если бы она не упомянула о брате, я бы сама догадалась. Черты лица у нее были такие же сильные и крупные. Правда, выглядела она годом или двумя старше Аластера.