Прокурорская крыша - Николай Старинщиков Страница 33

Гаевой Алексей Иванович – нечто среднее между ними. Круглолицый. Рыжеватый. Подпольная кличка пока неизвестна. Встретил майора Лушникова сдержанно, по-деловому. Приказ, значит, вышел?… Это хорошо. Отпуск решил прекратить – тоже не плохо… Вот, значит, прямо завтра с утра и просим на оперативное совещание. Так оно лучше будет. Все равно рабочий день закончился и в отделе сейчас никого. Завтра, значит, нам о себе и расскажете.

И вот оно утро. В зале оперативных совещаний собрался народ.

– Товарищи офицеры!

Плечи колыхнулись и поднялись.

– Прошу садиться…

Гаевой быстро прошел к столу на возвышении, где уже находились все его заместители. Оперативный дежурный встал у трибуны и стал докладывать об истекших сутках.

– Всего по району зарегистрировано преступлений… Из них два грабежа и один разбой. Люди сидят в камерах. Материал собран.

– Хорошо, продолжайте…

Дежурный продолжил. Сообщил об оперативной обстановке, затем приступил к разбору «полетов». Все службы сработали хорошо. Следственно-оперативная группа выезжала без задержек. Транспорт работал исправно…

– Что-то я не понимаю! – перебил Гаевой. – Значит, мне померещилось!.. И никто мне вчера не докладывал, что возникла трудность с отправкой оперативно-следственной группы. Оперативника Порошина не могли найти…

Рядом с Лушниковым бормотали:

– Ну, Гриня… Ну, композитор…

Дежурный, майор Чайковский, мялся. Трудно при всех признавать, но было такое дело. Разыскивали одного…

Гаевой искал глазами виновника.

– Где он? Здесь? Пусть выйдет и скажет…

Сосед рядом с Лушниковым поднялся.

Гаевой вдохновенно продолжил:

– Молчалин ты наш… Скажи хоть слово… В чем дело? Почему дежурный вас искал?

– Не знаю… Я ему доложил, что отошел по делу…

– Садитесь, Порошин!.. Потом разберемся. И вы, Чайковский, присаживайтесь… – Гаевой снова пустил взгляд в зал. Нашел Лушникова и кивнул. – Хочу представить вам нового сотрудника. Майор полиции Лушников Николай Александрович! Перевелся к нам с острова Сахалин. Должность начальника отделения УР по раскрытию тяжких преступлений против личности… Закончил Омскую школу. За плечами десять лет конкретной работы.

Лушников поднялся.

– Посмотрите на него, а то потом скажете, что своих не узнаете… Оперативный состав прошу собраться после собрания в моем кабинете. Остальные могут разйтись по рабочим местам…

Народ встал и двинулся к выходу. Странная прихоть – собирать весь личный состав в тесном и душном помещении с одним единственным выходом. Будь он начальник, Лушников отменил бы подобные сборища. Риск огромный. С улицы на второй этаж можно забросить гранату. К тому же – потеря времени. Каждый должен заниматься своим делом. А собираться можно один раз – под Новый год.

Это было его субъективное мнение. Лушников всегда об этом мечтал. Должно же когда-то закончиться время торжественных маршей и многотысячных собраний. Настал черед кропотливой работе. Наверно, он ошибался…

Вошел в кабинет к начальнику РУВД. Оперативный состав в сборе. Здесь же сидит дежурный Чайковский. Истомился. Ему бы домой бежать и спать завалиться – вторые сутки торчит на ногах. А они ведь не железные. Но не может уйти. Не всю еще кровь с него выпили. То Гнедой. То еще кто-нибудь…

– Садитесь, располагайтесь, – торопил начальник. – Сели? А теперь приступим еще раз. Где у нас Порошин? Здесь? Скажи, вольнодумец ты наш! Когда это прекратится, чтобы дежурный искал нас? Чтобы послать группу на выезд, никто никого не должен искать. Нажал кнопку – и группа уже поскакала. Не так ли, скажи?!.. Где ты был вчера? Имей ввиду – ты дежурил от службы и не должен был покидать помещение…

– Увлекся… – Порошин стоял. – Разговорился у входа в отдел с одним информатором – так и так, пацан один снова пошел по наклонной. Решил сходить – тут же через дорогу. Пришел. Сидит, курица мокрая, глазами хлопает… Пацана нет – сама дома, плачет. Пришлось уговаривать, обещать…

– Грехи не отпускал ей?… Нет?… – Начальник заметно успокаивался. – Говорят вам – не можем мы всех заменить… Не наша это задача. А что сходил – правильно сделал. Знать хотя бы будешь. Хорошо. Разобрались. Впредь не допускать срывов…

Кивнул обоим – можете быть свободны. И посмотрел в спину дежурному тягучим взглядом: как мы стремимся запустить ежа в штаны друг другу, прибежал вчера вечером, глаза выкатил – оперативника нигде не найду, принимайте срочные меры.

Дверь закрылась. Оперативный состав в сборе.

– Значит, так, – начал опять Гаевой и посмотрел в сторону Драницы. – Дела сейчас передай, кабинет освободи для Николая Александровича. Введи в курс дел по нашей территории. Так… И основное, пока не забыл… По факту убийства старика со старухой я с вас не слезу. Докладывайте…

Драница, сидя, стал перечислять результаты, которых отделению удалось достичь. Сделали то и сделали это. Туда тоже съездили, но пока что результат нулевой. Ни орудия убийства не обнаружено, ни подозреваемых. С одной фирмой ведется работа, однако тоже пока безрезультатно. Скорее всего, не имеет она отношения к данному факту.

– Понятно… – вздохнул начальник. – Теперь еще об одном… По поводу курения. Имейте ввиду, просто так это я не оставлю. Эти горы окурков в коридорах и по кабинетам на вашей совести. Нормативная база есть – существует закон, запрещающий курить в общественных местах и на рабочем месте, так что прошу исполнять…

Проговорил и покосился в сторону Лушникова. Мог не напрягаться. Лушников если и курит, так лишь в экстремальных ситуациях, когда нервы надо успокоить. Как, например, в тайге, когда лапы медвежьи обнаружили.

– Хотелось бы, – тихо продолжил Гаевой, – чтобы Николай Александрович рассказал нам о себе… Чтобы, как говорится, раз и навсегда восполнить пробел… Вы ведь не местный?… А у нас здесь свои условия… Специфические…

Начальник ошибался. Местный. Лушников поднялся и стал рассказывать. Мать с отцом поженились в шестидесятом. Несколько лет еще поездили по Союзу, пока окончательно не осели. Здесь и родился майор Лушников. И вырос здесь же. Так что, получается, город ему родной. Потом он уехал учиться, потом распределение и остров Сахалин. Остров, как остров. Рыбодобыча. Лес. Тайга. Медведи. Служил в должности начальника отделения в небольшом РОВД, где больше всего досаждало браконьерство – незаконная добыча пушнины и рыбы. Приходилось элементарно сидеть в засаде и ждать. Недавнее задержание оказалось особо трудным.

Еще сказал, что приехал жить к отцу. Жильем обеспечен, но пока не зарегистрировался. Квартира трехкомнатная. Есть сестра. Живет в столице. Замужем. Давно живет своей жизнью и в эти края не приезжает.

Кажется, все рассказал.

– Ну, что ж… Вполне достаточно, – проговорил подполковник. – Скромно, но обо всем. Жильем обеспечен – а это главное в нашей жизни. Телефон дома тоже есть. А мобильник?…