О чем молчит ветер - Ольга Володарская Страница 33

— По мнению многих — отверг. Взрослые тетки с ума сходили по Маэстро. А он возился с нами.

— Эмма сказала, что он за вами подглядывал?

— За мной нет. За мальчишками.

— Так Печерский был геем?

— Вроде бы нет. В смысле, он не состоял в отношениях с представителями своего пола. Но компания мальчиков-подростков его привлекала. Ты смотрела фильм «Покидая Неверленд»?

— О Майкле Джексоне? Естественно. И если верить ему, то Король поп-музыки вступал в половые отношения со своими малолетними друзьями.

— Я в это не верю. Думаю, он резвился с ними. Игры были на грани, но подростки ведут себя подобным образом. Девочки учатся целоваться друг на друге, пацаны меряются пиписьками.

Да, это было действительно так. Райка отрабатывала умение сосаться, как они говорили, в десны на лучшей подружке. Иногда они трогали друг друга за грудь. Немного возбуждались, но далее не заходили. Созрев, обе потеряли к однополому тисканью всякий интерес. Подруга вышла замуж в восемнадцать. За того, ради которого училась целоваться. А Райка хоть и до сих пор оставалась одинокой, отношения с девушками не рассматривала как вариант. И это при том, что в кругах, где она вращалась, однополые связи считались нормой.

— И как хитро поступал Печерский, вводя в коллектив девочку, — продолжила Марго. — Всегда имел одну любимицу, которую превозносил, чтобы получалось что-то вроде собачьей свадьбы. Одна сучка, толпа кобельков. Асексуальных он отсеивал, как и озабоченных. Маэстро нужны были мальчики, но те, в которых играет гормон.

— Да он был чертовым извращенцем, — не удержалась Райка.

— Кто? — каркнула ей на ухо Эмма Власовна. Пока гостья болтала с подругой, она переоделась в домашнее и вернулась в кухню.

— Печерский.

— Еще какой!

— Я слышу старую перечницу?

— Ее самую, — ответила ей Эмма. — А ты кто?

— Маргарита Соловьева.

— Имя мне ни о чем не говорит.

— Я у Печерского в студии занималась.

— Играла Покахонтос? — Бабку переклинило на этом персонаже.

— Нет, я позже пришла. Татьяну Ларину, Кончиту, Русалочку, Эсмеральду.

— Вы ставили «Собор Парижской Богоматери»? — удивилась Райка.

— Отрывок из романа.

— Самый, мать его, чувственный, — снова встряла бабуля. И Райка включила динамик, чтобы в беседе участвовали все. — Этот похотливый енот видел эротизм во всем. Даже на 9 Мая сценки, что показывали дети, были обязательно с телесным контактом. Один солдат выносит другого из-под обстрела, санитарка делает искусственное дыхание раненому бойцу и прочее…

— А Печерский на самом деле на енота похож был, — рассмеялась Марго. — Челка с проседью, клычки и суетливые маленькие лапки.

— Мне он показался красивым, — заметила Райка.

— Естественно. У тебя же отвратительный вкус. Вы бы, Эмма Власовна, видели ее первую любовь. Облезлое чмо. Родись Райка раньше и в наших краях, то втюрилась бы в Маэстро.

— Как, говоришь, тебя зовут? — откликнулась старушка.

— Марго.

— Это ты на водонапорной башне с маленьким гением изображала страсть?

— Ага.

— Тебя Печерский тоже продал столичным продюсерам?

— Нет, мне он только помог готовиться к экзаменам.

— Значит, девчонки не пользовались у них спросом. Только пацаны.

— Вы чего несете?

— Мальчишку этого, не помню, как зовут… Что с тобой играл!

— Родя.

— Вот Родю он и продал. А ты думаешь, как в рекламу попадают?

— Да вы, Эмма Власовна, извращенка похлеще Печерского. У вас больное воображение! Родя был талантлив и имел покровителя. Его привели к нужным людям, те оценили его способности и сняли.

— Если б все было так, не сиганул бы мальчишка с башни, — не унималась бабуля. — А вы все сектанты! Вашим идолом был Печерский. Бедные дети, зомбированные старым, испорченным говнюком, в кого вы превратились?

— Рай, успокой бабулю, — прошептала Марго. — В ее возрасте вредно так нервничать.

— Да, я отключаюсь.

— Ты точно хочешь остаться у нее на ночевку?

— Она гневливая, но безобидная. Все, пока, подруженька!

Райка отключилась. Взяла тарелку, которую Яша опустошил, и стала ее мыть.

А Эмма Власовна взялась за сигарету. Прикурила ее.

Сколько же эта старушка смолит? Или она курит, только когда выпьет?

— Вы были влюблены в Павла? — спросила Райка. Помыв Яшину посудину, она взялась за чашки и ложки, что скопились в раковине.

— Ты с дуба рухнула, девочка? Конечно, нет.

— А Марго считает…

— Бестолковая она. Но чего еще ждать от воспитанницы Пашки? Психика покалечена. Как и у остальных адептов его творческой секты. Уверена, что твоя подружка ничего в жизни не добилась.

— Я тоже. Как и многие другие люди. Вы, к примеру, разбогатели только в старости.

— Дело не в деньгах. Я прогремела на огромную страну, имя которой СССР. И получила от государства много материальных благ, просто распорядилась ими неправильно. Хорошо, дачу эту сохранила, не продала, чтобы одного из мужей из беды вызволить. — Эмма Власовна скурила сигарету меньше чем за минуту. Затушив ее в пепельнице, достала вторую. — Все они были, как я уже тебе говорила, мудаками, но я таких не просто так выбирала. И меня когда-то испортил такой, как Печерский.

— В смысле? Надругался?

— Поработил эмоционально. Но секс тоже между нами был. Вяленький, правда. Я попала под крыло знаменитого писателя. Фамилии называть не буду, он советский классик. Зачем чернить его имя? Тем более о покойниках либо хорошее, либо ничего, а он еще в прошлом веке скончался. — Райка не стала говорить о том, что сейчас никому нет дела до тех писателей. Их произведения даже из школьной программы исключены. — Назовем его Мастером. Он учил меня, поддерживал, вселял веру в свой талант. Но еще и пил энергию, как вампир. Все эти старые гении (даже не гении, просто одаренные и признанные люди) иссякают с возрастом. Им нужна свежая кровь.

— Все старики хотят молодых. Не важно, чем они занимаются.

— Нет, ты поверхностно мыслишь. Возьми Сальвадора Дали. Его Гала была старше физически. Но оставалась эмоционально юной до смерти. Поэтому и вдохновляла. А я быстро иссякла. Хоть внешне оставалась персиком. И Мастер меня выбросил, как отработанный материал. Ладно, я успела поиметь хоть что-то. Иначе осталась бы ни с чем, как твоя подруга. Она ж наверняка играет роли с единственной репликой: «Кушать подано!»

— Спорить не буду. Карьера ее не задалась. Но при чем тут Печерский?