Полнолуние - Александр Горский Страница 27

— А почему с пустым? — недоуменно перебил разглагольствования приятеля Лунин.

— Как тебе объяснить, друг мой, — Вадим страдальчески закатил глаза к потолку, — вот ты отправил трех здоровых молодых мужиков, можно сказать, в поля, впахивать. А ты спросил перед этим: парни, вы не голодны?

— Мы же ели. — Илья нахмурился, начиная понимать, куда ведет разговор Зубарев.

— Что мы там ели, бутерброды? — пренебрежительно отмахнулся Вадим. — Это несолидно, поверь мне. Нормальный мужчина на одних бутербродах работать не может.

— А я, значит, не нормальный? — насупился Лунин.

— Ты выдающийся! — Оперативник начал распаковывать контейнеры. — Поэтому пельмени мы еще с самого утра оприходовали, зато я тебе обед аж из четырех блюд притащил. По-моему, грех жаловаться.

— Ладно, — Илья окинул взглядом аппетитно пахнущие емкости, — рассказывай, что узнал интересного. А я пока буду с блюдами знакомиться.

Рассказ Зубарева не был слишком многословным. Первую половину дня все три оперативника провели в школе. Оказавшаяся на месте директор учебного заведения быстро вникла в ситуацию и, призвав на помощь еще пару находившихся в учительской педагогов, быстро обзвонила всех учеников выпускного класса. К удивлению Вадима, все дети оказались в пределах досягаемости, за исключением одного молодого человека, отправившегося вместе с отцом на охоту и собиравшегося провести ночь в зимовье. Но и этот любитель стрелять в беззащитных животных должен был, со слов матери, вернуться завтра к обеду. Получив настоятельные рекомендации от дозвонившихся до них учителей незамедлительно прибыть в школу, будущие выпускники один за другим потянулись в родную альма-матер. В итоге через полчаса их собралось так много, что Зубарев, волевым решением разделив стоящую в коридоре толпу на правых и левых, левую половину отправил домой, приказав прибыть вновь не позднее двух часов дня.

— Но пока никто ничего путного нам не сказал, — подытожил оперативник, — ни по первой девице, ни по второй. Все, как под копирку, шпарят: одна хотела отсюда свалить как можно быстрее, вот и свалила, а другая летом планировала поступать в консерваторию. В консерваторию, понимаешь?

— Пока не очень, — признался Илья, вставая из-за стола, чтобы налить себе чашку кофе. — А я что-то должен понять?

— Консерватория — это такая штука, — Вадим на мгновение задумался, — в общем, это тебе не училище МВД. Туда готовиться надо. Вот это всё — гаммы, фуги… что там у них еще есть?

— Увертюры, — на язык прыгнуло знакомое слово, хотя Илья никак не мог вспомнить, что именно оно обозначает.

— Точно, — радостно закивал Зубарев, — увертюры. Вот это всё счастье каждый день разучивать надо, причем с утра до ночи. И то, только тем, кто шибко одаренный.

— А кто не шибко?

— Тем либо круглосуточно за роялем сидеть надо, либо выкинуть этот рояль в окно и не мучить себя и соседей.

— И к какой категории относилась Кноль?

— Знаешь, это нам только Колесникова могла сказать. А теперь у кого спросишь? Одноклассницы все талдычат, что талантливее, чем Алина, никого на свете нет, но я думаю, они не бог весть какие эксперты. Факт то, что девица была весьма целеустремленная и впахивала по полной программе.

— Ясно. — Вновь вернувшись за стол, Илья сделал небольшой глоток горячего кофе, закрыл глаза и с выражением полного блаженства на лице, которое может быть только у сытого человека, откинулся на спинку стула. — А что в кафе интересного? Кроме обеда.

— А что в кафе? — Вадим расплылся в довольной улыбке. — Кормят, сам видишь, неплохо, девчонки работают симпатичные, там их днем всего две.

— По делу, — уточнил, приоткрывая один глаз, Лунин, — по делу что-то интересное есть?

— По делу нет, — с сожалением причмокнул губами Зубарев. — Кноль приезжал, это было. С двумя какими-то мужиками, причем они на своей машине, а он на своей. Сидели на веранде, пили кофе. О чем разговаривали, никто не слышал. Минут через двадцать после их приезда появилась Алина, но к отцу она не подходила. Не знаю, может, не хотела при посторонних. Он ее видел. Обернулся, но никак не отреагировал. Изобразил, что они не знакомы.

— Тоже, значит, при посторонних не захотел, — сделал вывод Илья.

— Похоже на то, — согласился Вадим, — после этого Алина сразу ушла. Почти сразу за ней уехал один из мужчин, которые сидели с Кнолем. Второй просидел еще минут десять и ушел пешком. Кноль выпил еще одну чашку кофе и только потом уехал.

— Это тебе все в кафе рассказали? — удивился Илья. — Там что, официантка все это время на веранде стояла?

— Висела, Лунин, она висела, — усмехнулся Вадим, — камера! Ты же сам говорил, камеры посмотреть. Вот я и посмотрел. Только нам это ничего не дает. Пришла девочка в кафе, ушла. И что дальше? После этого она еще полтора часа лупила по клавишам.

— Как сказать, — Илья задумчиво покачал головой, — этот мужчина, который ушел раньше, почему он ушел? Куда? Что, если он поехал за девочкой. Но сразу перехватить ее не успел или ему что-то помешало. Тогда он дождался, пока Алина выйдет из дома Колесниковой, как раз за это время к нему мог присоединиться второй. Вдвоем, думаю, большого труда не составило запихать ее в машину. На выезде ведь автомобили не досматривают. Как тебе вариант?

— Вариант как вариант, у нас таких вариантов уже с десяток набралось, — пожал плечами Зубарев. — Возникает тогда вопрос: почему собаки привели к лавке на берегу? И почему они там след потеряли?

— Вот это как раз не вопрос. Алина пришла на берег, в том случае, если было похищение, это как раз очень удобно. Место, я так понимаю, тихое…

— Мы, кстати, там так до сих пор и не были.

— Будем, — кивнул Илья, — сейчас кофе допью, и съездим. Сам подумай. Там же проще простого было оглушить ее или придушить немного, а затем отнести к машине. И назад они шли тем же путем, что и к берегу, только несли ее на руках, поэтому собаки обратный след и не взяли.

— Тоже мне следопыт, — недоверчиво фыркнул Зубарев, — допивай свой кофе. Сколько можно сидеть с одной чашкой?

На веранде послышались чьи-то быстрые шаги, а затем входная дверь распахнулась, запуская в дом волну холодного воздуха и улыбающегося участкового.

— Иду, смотрю — машина у ворот стоит. Ну, думаю, значит, дома. Перекусить решили? Это правильно. Без обеда какая работа? Вон, зэков за забором и тех обедом кормят, а уж нам и подавно, сам бог велел. Я вот тоже уже домой сбегать успел. Жена меня супом накормила, гороховым. Гороховый суп, скажу я вам, это самое милое дело. Если, конечно, у вас желудок крепкий. Я вот, к примеру, не жалуюсь, а некоторых с гороха, бывает, пучит.

Разом выдав весь этот, по мнению Лунина, несколько избыточный поток информации, Колычев уселся на свободный стул и, в один момент став необыкновенно серьезным, перешел к делу.

— Что я могу сказать… обошел все ближайшие к Колесниковой дома. Никто ничего не видел. А что в девять вечера можно увидеть? Ночь да снег? Нет, у нас улицы, конечно, освещают, хорошо освещают, не в каждом городе столько фонарей понатыкано. Но это все равно не то, днем-то всяко лучше видно. Да и кто вечером сидит, в окно уткнувшись? В это время приличные люди в телевизор утыкаются.