Хищница - Джеймс Кэрол Страница 23

– Хейли здесь ни при чем! Меня бесит, что ты притащил меня не пойми куда, чтобы ковыряться в убийстве, которое расследовано много лет назад.

– Ты говоришь ерунду.

– Что?

– Ты не тот крепкий орешек, каким пытаешься казаться, Мендоза. Иначе ты не стала бы семь минут и сорок три секунды успокаивать Хейли.

– Да ты только что надругался над ее памятью о брате и невестке. Кто-то же должен собрать осколки.

Уинтер удивленно повел бровью:

– Напоминаю, что у меня не было цели причинить боль Хейли, я хотел ей помочь. А для этого нужно раскрыть ей глаза. С убийствами Ридов все не так просто, как всем кажется.

– Нет, с ними как раз все просто. Нельсон ворвался в дом и убил их. Хейли так считает, весь город так считает, и я так считаю. Признай, что твоя магазинная выходка была абсолютно бессмысленной.

– Нет, не была. Вспомни основные принципы любого расследования: мы должны анализировать мотив. Ты много видела убийств на почве любви? Их несметное количество. На первый взгляд они очень сложные, но когда начинаешь разбираться в причинах, оказывается, что кто-то спал с кем-то, с кем не должен был. Итог: я лишь сделал то что должно. Кто-то должен был задать эти вопросы.

– И что, ты выяснил что-то новое?

– Ладно, хочешь узнать, в чем заключается громадная разница между нами? Твоя цель – схватить преступника.

– А твоя, значит, не в этом? Да ладно, Уинтер. Я видела твое лицо, когда мы взяли Райана Маккарти. Ты был так рад, как будто все дни рождения и сочельники слились в одном том дне.

– Но это не моя задача-максимум. Я хочу остановить этих мерзавцев.

– Прости, конечно, но в чем разница?

– Разница в том, что мне наплевать на самого преступника или преступницу. Мне важно только, чтобы они больше не были на свободе. Если бы Теда Банди не остановили, сколько еще женщин погибло бы?

– То есть ты все это делаешь ради будущих жертв, так?

– Мы не можем быть уверены на сто процентов, что Ридов убил Нельсон Прайс. Да, у этой версии есть доказательства, но реально правду знают только те, кого уже нет в живых: Лестер, Мелани и Нельсон. Но мы знаем, что на свободе по-прежнему находится очень опасная и непредсказуемая убийца и ее нужно остановить. Если для этого мне нужно довести до слез несколько человек, я готов это проделать нужное количество раз. Чьи-то расстроенные чувства я переживу, а вот еще чей-то труп – нет.

Через десять минут они снова ехали по мосту поцелуев в направлении из города. В машине повисла напряженная тишина. Уинтер думал о том, что они не первые едут по этому мосту и не думают о поцелуях. Они проехали знак, обозначающий городские границы, и через несколько секунд небо заслонили кроны деревьев.

– С самоубийством матери тоже не сходится, – прервал тишину Уинтер.

– Люди кончают с собой каждый день, Уинтер, – взглянув на него, заметила Мендоза.

– Да, но при наличии детей все меняется. Раз Юджин Прайс бил жену, то и образцовым отцом он явно не был. Ты слышала, что сказал Кларк: все подозревали, что детей каким-то образом мучают, но никто не смог ничего доказать. Связь матери с детьми – самая сильная связь в мире. Она знала, что за человек ее муж. И чтобы она решилась оставить детей наедине с этим чудовищем, жизнь должна была стать для нее совсем уж невыносима.

– Может, так оно и было. Жизнь стала невыносима.

– Я так не думаю.

Уинтер снова вспомнил свою мать. Для нее жизнь стала невыносима, но она держалась. Он часто думал о том, почему она не покончила с собой. Единственная причина, до которой он додумался, – она не хотела оставлять его одного. С тех пор, как он уехал учиться в университет, он ждал телефонного звонка с сообщением о том, что она наглоталась таблеток или вскрыла вены в ванне, но никто не звонил.

Увиделся он с ней всего один раз, когда конец был уже близок. Она лежала в больнице, слабея умом и телом. В спутавшемся сознании она обращалась к нему по имени отца, и этот факт делал и без того тяжелую ситуацию невыносимой для Уинтера. Он не смог пробыть с ней и пяти минут. Возвращаясь на работу в Куантико, он организовал ее перевод в больницу получше и сделал все, чтобы ее последние дни прошли в комфорте. И продолжал ждать звонка. В конце концов ее убили не таблетки и не бритва, а выпивка.

– И что, по-твоему, случилось с матерью? – спросила Мендоза.

Дорога резко ушла вправо, и солнце стало светить прямо в глаза. Он закрылся от ослепляющих лучей и повернулся к Мендозе.

– Думаю, ее убили. Скорее всего, Юджин Прайс привел ее в сарай, накинул веревку на шею и повесил. И, думаю, он заставил детей смотреть. Что мне по-прежнему непонятно – какое отношение к этому всему имеет Нью-Йорк, кафе в два часа ночи и психопатка со страстью к драматическим жестам.