Восьмое делопроизводство - Николай Свечин Страница 19

Сергей хотел огрызнуться, но не успел. Вбежал Лоренцев и с порога крикнул:

— Есть! Есть!

— Что есть?

— Сашка Поп нашелся.

— Ух ты!

— Максим Захарович, кто его отыскал?

— Я и отыскал, — скромно ответил губернский секретарь. — С помощью товарищей, конечно. Но идея была моя.

— А в чем идея? — ревниво поинтересовался Азвестопуло.

— На Неве в черте города полно кораблей, — начал Лоренцев. — Их команды живут на борту и, естественно, нигде не прописываются…

— И что?

— Часто так делают и пассажиры. Или приятели капитана могут поселиться. Вот я и подумал. Это же способ укрыться от паспортного надзора.

Алексей Николаевич мысленно хлопнул себя по лбу. Он и сам знал эту уловку бесписьменных ^[30]. А также тех, кто имел документы, но не хотел их светить. Однако не додумался искать беглого каторжника таким способом.

— Ну? Как вы действовали?

— Взял наряд речной полиции и начал обходить суда одно за другим. Двое суток шлепал по сходням. Мы будто бы проверяли карантинные бумаги. С юга надвигается холера, вот власти и беспокоятся. Вполне убедительно.

— Но как вы получили списки всех, кто находится на борту?

— Так и получил, под видом карантинного инспектора. Велел предъявить и экипаж, и пассажиров. И только что обнаружил Потапа Фомича Демежко, мещанина города Лебедянь, проживающего на борту буксира «Рында». Буксир пришвартован на Большой Неве напротив завода русско-французского общества.

— Вы его видели?

— Нет. Он отлучился на берег по торговым делам. Однако ночевать придет на буксир. Там его вещи, паспорт. Я оставил Кренева для наблюдений, а сам бегом к вам.

— Молодец, Максим! — похвалил сверстника Азвестопуло. — Я запомню идейку.

Лыков молча с чувством пожал чиновнику руку. Но тут же тревожно спросил:

— А не обнаружит Сашка вашего наблюдателя?

— Кренева? Ни в жисть. Сергей Николаевич, если надо, в кнехт превратится.

— Ах, тот, — вспомнил статский советник. — Да, он толковый. Филиппов говорит, что скоро повысит его из надзирателей в чиновники для поручений. Ну а наши действия?

Азвестопуло с недоумением покосился на шефа, вынул из стола маузер и пристроил в кобуру под левым плечом. Он уже давно подсмотрел такую у Лыкова, сшил себе аналогичную и теперь форсил.

Делопроизводитель крякнул и тоже полез за пистолетом.

Они сидели в засаде до полуночи. Было зябко и немного беспокойно. Южиков беглый каторжник, на него имеются показания, обещающие виселицу. Такому терять нечего. Лыков сидел и размышлял, отчего у него подрагивают руки — от холода или от страха?

Объект появился внезапно. Он шел со стороны Гавани, избегая попадать в свет фонарей. Азвестопуло первый услышал шаги и дал знак остальным. В десяти саженях от буксира Сашка остановился и долго всматривался. Похоже, он почуял что-то недоброе. Сыщики от напряжения вспотели, но беглый упорно не делал последние десять шагов. Вдруг он повернулся и быстро зашагал прочь. Однако этот вариант был предусмотрен. Из ближайшей подворотни выскочил надзиратель Кренев и схватил Южикова за плечи. Двое сошлись в схватке. В несколько прыжков к ним приблизились молодые сыщики и повязали бандита. Только тогда степенно подошел Лыков, посветил в лицо пленнику электрическим фонарем.

— Здорово, Южиков. По тебе виселица плачет — знаешь об этом?

— Ты еще кто такой? — злобно выкрикнул тот.

— Скоро поймешь. А пока думай, как жизнь свою никчемную спасать. Ведите его, ребята.

Через час на Литейном, в здании Окружного суда начался серьезный разговор. Его вел следователь по особо важным делам коллежский советник Будзыш-Ратынский. От полиции без протокола присутствовали Лыков и два его помощника. Однако беседа с самого начала не задалась. Арестованный вел себя дерзко, хамил следователю и отказался отвечать на вопросы. Угрозы насчет виселицы не помогли. Сашка Поп явно надеялся снова сбежать.

— Ну, пусть посидит, подумает, — решили Лыков с Будзышем. — Как увидит запоры на Шпалерной, авось дрогнет.

Бандита отправили в ДПЗ. Сыщики разошлись по домам. В любом случае арест беглого каторжника, повинного в нескольких смертях, — это большой успех. Львиная доля его по праву принадлежала Лоренцеву. Губернского секретаря теперь ожидала заслуженная награда.

Полицейские недооценили дерзость атамана. Он попытался сбежать в ту же ночь. Когда его повели в камеру, Южиков вырвал у надзирателя наган и ударил им служивого по голове. Второму прострелил плечо и вырвался из коридора в служебные помещения. Там решеток на окнах не было, и Поп сумел выбраться на крышу. Неизвестно, как он думал перебраться оттуда на волю. Двор большой, до стены не допрыгнешь. Охрана подняла тревогу, включили все лампы, вокруг стало светло, как днем. Часовые со своих постов открыли стрельбу, и очень скоро бандит рухнул вниз с простреленной головой.

Утром выяснилось, что Южиков был убит наповал пулей калибра 7,9 миллиметра. А часовые были вооружены мосинками калибра 7,62 миллиметра. Кто послал в каторжника роковой заряд, осталось неизвестным.

Курлов рвал и метал. В ДПЗ приехала комиссия из Главного тюремного управления. Местность вокруг обыскали, но гильзу не нашли. Свидетелей, которые бы заметили стороннего стрелка, тоже не оказалось. Сашка Поп отправился прямиком в ад и унес с собой много тайн… Например, какой банк экспроприаторы намереваются подорвать особо мощной бомбой.

Раздосадованный Лыков поехал в Военное министерство к своему приятелю капитану Продану. Игорь Алексеевич пояснил, что указанный калибр имеют карабины и винтовки Маузера образца 1898 года. Их приняли на вооружение в германской армии. Но пуля могла вылететь и из охотничьего ружья этого же калибра. Такие ружья пользуются большой популярностью у охотников, их можно купить в петербургских магазинах на законном основании. Одно из них хранится на квартире у капитана. Отличная штука, очень кучно бьет…

— Не ты ли шлепнул нашего беглеца? — грозно спросил сыщик. — Предъяви алиби на вчерашнюю ночь, не то сам знаешь, со мной шутки плохи!

Так оборвался еще один след к банде «Альфа». А потом Лыкову пришлось сделать перерыв в дознании. По правде сказать, он ему требовался. Столь мутного дела Алексей Николаевич давно не встречал. Но в Департаменте полиции началась гулянка, и ему удалось развеяться. Дело в том, что Зуев получил чин тайного советника. А вице-директор Харламов тем же Высочайшим приказом — действительного статского. Фонтанка загудела. А тут еще и Пасха на подходе. Так за выпивкой и дожили до куличей.

Третье награждение в указе касалось Дурново. Бывший министр внутренних дел получил алмазные знаки к ордену Александра Невского. Лыков пришел к нему с поздравлениями. Петра Николаевича выставили из большой политики, и теперь он скучал в Государственном совете. Ум и воля остались при нем, вот только сейчас они никому не требовались. Два умных человека выпили коньяку и поговорили о будущем. Оно их сильно беспокоило…