Игра с опасной бритвой - Вячеслав Жуков Страница 15

Лейтенант Анохин проклинал все на свете. Видел, здоровяк таксист о чем-то разговаривает с Кристиной и, возможно, скажет ей что-то такое, что не захочет рассказать ему, оперу.

Вот девушка, переговорив с таксистом, подошла к своей машине, села за руль и быстро тронулась с места.

Анохин решил больше не скрываться. На всякий случай записал номер машины Кристины Окуловой.

Проводил ее взглядом, пока она не выехала на проезжую часть улицы.

«Все ясно. Он ей что-то рассказал. Хотелось бы и мне узнать это», – подумал лейтенант.

С минуту Анохин стоял и смотрел на красную «девятку» и ее водителя. Подозрительно стало, что после разговора с девушкой тот тоже заспешил куда-то. Так, во всяком случае, показалось лейтенанту.

Вот сейчас таксист включит поворотник и выедет на проезжую часть.

Анохин был без машины, поэтому надеяться на то, что удастся проследить за ним, не приходилось.

Лейтенант посмотрел на красную «девятку».

Скорость у нее была не больше двадцати километров. Тут особенно не разгонишься.

Анохин выждал момент и, когда красная «девятка» почти поравнялась с ним, с непринужденным видом вдруг шагнул ей наперерез, мысленно призывая на помощь силы небесные, надеясь, что громила с руками штангиста вовремя среагирует и затормозит. Не станет же он давить невнимательного прохожего. В худшем случае «девятка» ударит его. Тогда Анохин рискует оказаться на асфальте с ушибами. В лучшем – растянется на капоте. Это менее болезненно, если, конечно, громила в майке не пустит в ход свои тяжелые кулаки.

Но так или иначе, Анохину нужно было создать небольшое дорожное ЧП.

До гаишников метров пятьдесят, и если инцидент затянется, он будет не в пользу мордастого водителя красной «девятки».

По мнению лейтенанта Анохина, все произошло не так уж и плохо. Правда, он немного не рассчитал или водитель оказался растяпой, но в результате после удара он еще метра три провез лейтенанта на капоте новенькой «девятки» и только потом тормознул. И лейтенант бухнулся с капота на асфальт, почувствовав боль в ноге. Теперь оставалось притвориться тяжело ушибленным. И здесь особенного старания не потребовалось. Нога болела, как при переломе.

«Кажется, этот жлоб перестарался», – подумал лейтенант, даже не предпринимая попыток встать с раскаленного от жары асфальта.

Парень выскочил из машины и первым делом осмотрел капот. Потом смачно выругался в адрес Анохина. Затем быстро глянул на гаишников.

Не хотелось, чтобы они заметили. Иначе не отделаешься соткой-другой. И доказывай потом, что этот растяпа сам виноват.

– Ну куда тебя несет?.. Лезешь под колеса! – Парень наклонился, помогая лейтенанту подняться.

– Подожди. Не трожь меня. – Анохин для большей достоверности застонал, делая вид, что не может встать.

– Ну, ты! Мать твою!.. – Парень буквально взвалил его себе на плечо, как мешок с картошкой, и потащил к правой дверце.

Нужно отвезти его отсюда чуть подальше и выбросить. На вид этот потерпевший настоящий хлюпик. Особых забот с ним не будет. Кулак в рыло. Припугнуть как следует, и пусть костыляет куда шел.

– Вот что, дятел!.. – грозно прорычал таксист.

Анохин понял: с таким просто так разговор не получится. И достал из кармана служебное удостоверение.

Парень застонал как подшибленный, словно не он сбил Анохина, а Анохин его. Морда сделалась кислой.

– Ну я и вляпался, – упавшим голосом произнес он, потянувшись за сигаретой.

– Мы можем обойтись без вмешательства гаишников, – многозначительно пообещал Анохин, растирая ушибленную ногу. Приличный синяк ему обеспечен. Вместо награды. И лейтенант вздохнул.

А таксист оживился и сказал:

– Понял. – Он тут же полез в бумажник за деньгами. – Сколько?

Анохин удивился:

– Чего сколько?

– Ну, сколько с меня за ушиб и моральные издержки?..

– Да ты что? Ну ты, землячок, даешь.

– Тогда чего ж тебе надо? Я не баба и не педик.

– Давай договоримся. Ты мне рассказываешь, о чем только что трепался с девушкой, и я исчезаю из твоей жизни безболезненно для тебя. И крути баранку дальше. Нет – разбираемся в присутствии гаишников, и я говорю, что ты умышленно пытался сбить меня.

– Но я же… – начал было парень, но Анохин остановил его.

– Мне важно знать, – повторил лейтенант, – о чем ты только что говорил с девушкой у вокзала. Ты меня понял?

Оба увидели, что к ним идет гаишник. Видно, все-таки заметили, как таксист насадил Анохина на капот.

– Слушай, может, отъедем? – попросил таксист, глядя на строгое лицо приближающегося старшины, помахивающего жезлом.

Анохин безразлично хмыкнул.

– Решай сам. Дело за тобой.

Парень выплюнул в окошко недокуренную сигарету.

– Да что она мне, родная, что ли, эта бабешка!

– Молодец! – похвалил Анохин. – Продолжай.

– Про сестру она мне плела. Мол, приехала она на поезде. Не видел ли я, кто ее отвозил.

Подошедший гаишник лихо козырнул.

– Ваши документы, товарищ водитель!

Таксист посмотрел на Анохина.

Лейтенант достал удостоверение, показал старшине.

– Все нормалек, старшина. Не утруждайся. Мы тут сами разберемся.

Старшина решил не вступать в конфликт. Кивнул головой.

– Как скажешь. – Он улыбнулся и, ни слова не говоря, отошел.

А Анохин продолжил:

– Ну и видал ты эту блондинку?

Таксист повел широкими плечами.

– Да проходила какая-то целка. Молоденькая. Свежачок.

– А куда пошла?

– А куда она пойдет? Парень какой-то на перроне ее встретил. Посадил в черную «волжанку», и привет.

Анохин молчал, чувствуя: что-то главное ускользает от него. «Парень встретил», – мысленно повторил он и спросил:

– Ты его знаешь? Ваш?

Парень покрутил головой.

– Не. Какой-то заезжий. Наверное, встречал ее. Блондинка эта – такая девочка. Я еще сперва подумал, блатная. Уж слишком яркая. Такая… – Он не договорил, только причмокнул языком.

– Номер «Волги» ты, конечно, не запомнил? – спросил Анохин, чувствуя – вот она, неудача. Так и оказалось.

Парень даже обиделся.

– А зачем мне его запоминать? Я и не глядел на него. Я же не гаишник. Он приехал и уехал. Чужак. Своих мы всех знаем.

– Я так полагаю, товарищ майор, эта Окулова начала собственное расследование, – докладывал лейтенант Анохин майору Калинину.