Уж замуж невтерпеж - Ольга Степнова Страница 14

– Почему? – удивилась я.

– Такие елки стоят всю мою зарплату!

– Это нам на работе выдают, – отовралась я, подавляя соблазн сообщить ей, что просто я теперь любовница Балашова.

– А где ты теперь работаешь? – не унималась Людка.

– Твой этаж ниже, – я вышла из лифта.

* * *

Дома царил разгром.

– Ма, – высунул Васька из-за двери шкодливую физиономию. – Я сейчас все объясню. Ура, елка! – заорал он, забыв обо всем.

Я огляделась. На полу, на стенах, на потолке, на столе и на диване лежали хлопья густой белой массы.

– Это что? – заорала я.

– Ма, я сейчас все объясню. Пришел Ванька...

Худшего начала объяснения быть не могло.

– И мы стали делать новогоднюю газету. Нам в школе поручили. И...

– И?

– Клея дома не оказалось. То есть вообще ничего клеящего. А нам картинки надо клеить. И тут Ванька придумал...

После словосочетания «пришел Ванька» самым страшным было «Ванька придумал».

– Ну?

Васька часто и испуганно заморгал. Когда я начинаю разговаривать предлогами и союзами, он меня жутко боится. Правда, у Васьки есть одна особенность: он никогда не врет. Ему в голову не приходит рассказать о ситуации так, чтобы выгородить себя.

– Ну?

– Ванька сказал, будто мама ему рассказывала, что раньше, когда в магазинах совсем ничего не было – даже клея, люди варили клейстер.

Я пальцем потрогала белые комки на подушке. Да, кажется, это крахмал.

– Ну, мы и сварили кастрюльку. Не рассчитали, он немножко убежал.

– На потолок и на диван?

– Нет, Ванька сказал, что раньше, когда в магазинах ничего не было, даже игрушек, дети кидались клейстером...

Я открыла шкаф, нашла там широкий ремень и побежала за Васькой.

– Ма, ты че, отдохнула? – закричал Васька, увертываясь от ремня. – Ма, если ты не будешь драться, я дальше расскажу, это еще не все.

Я отбросила ремень и уселась в кресло. Ваську все равно не догнать, пусть лучше расскажет.

– Клея было очень много, – затараторил Васька, соблюдая безопасную дистанцию. – Ванька сказал, что его нельзя в унитаз. Он сказал, что когда его мама была маленькая и в магазинах совсем ничего ...

– Заткнись! Продолжай.

– Клейстер выбрасывали в форточку.

Я подскочила с кресла.

– На кухне? – с надеждой спросила я.

Окно в кухне выходило на газон.

– Нет, в моей комнате, – потупился Васька.

– В кого ты попал?!

– В бабу Зину.

Худшей мишени представить было нельзя. Баба Зина умудрялась поскандалить, даже если я любезно придерживала подъездную дверь, чтобы пропустить ее вперед.

– Она что, увидела, откуда ей прилетело?

– Догадалась.

«Конечно, она догадалась, а ты не умеешь врать», – подумала я.

– Ма, я сейчас все отмою.

– А баба Зина? Будешь стирать ей пальто?

– Нет, – вздохнул Васька. – Ей нужно новое.

Понятно, еще одна претендентка на Ивино пальто, наверное, давно присмотрела, а тут такой случай подвернулся.

– Ма, ты зарплату получила?! Там из сумки «Дэнди» торчит! Говорила, мне нужны новые ботинки, а купила «Дэнди»! Хочешь, я всю квартиру перемою и все белье перестираю?!

– Не хочу. Ты сломаешь, затопишь, спалишь, забудешь, не хочу...

– Я запишу, ма!

Я пошла к Иве. Мама рассматривала себя в маленькое зеркальце.

– Флюра ушла сегодня пораньше, – грустно сообщила она мне. – У них там какое-то собрание, у беженцев. Они требуют у властей улучшения жилищных условий. Лорка, что у нас на ужин?

– Понятия не имею, – пробурчала я. – Не успела зайти в магазин за продуктами.

– Так дело пойдет, – хихикнула Ива, – придется мне вставать и ковылять на кухню, чтобы приготовить жрать. Чистить картошку, резать капусту, варить суп. Ты отвратительная хозяйка, Лорка! Я бы все успевала на твоем месте!

– С удовольствием уступлю тебе свое место!

– Лорка! – подозрительно посмотрела на меня Ива. – Ты завела мужика?

Я не сказала ни «да», ни «нет». Я промолчала. Но Ива даже конкретные ответы понимает так, как ей хочется, а уж молчание...

– Молодец, Лорка! Интересно, кто на тебя польстился?

– А что, на меня нельзя польститься?

– Трудно, – призналась Ива. – Ты похожа на бурлака на Волге. Помнишь, у Репина – группа изможденных людей тянут на веревках то ли баржу, то ли пароход? Глядя на них, думать о сексе не хочется. Слушай, притащи мне соленый помидор, что-то потянуло...

Я пошла за помидором, но вернулась.

– А ты часто думаешь о сексе?

– Думаю, – вздохнула Ива. – И мне снятся эротические сны.

Я вспомнила длинноносого.

– И мне снятся, – призналась я, но Иве это было неинтересно.

– Но помидор не имеет к этому никакого отношения, – закончила она свою мысль. – И вообще, уже не хочу помидор, тащи яблоко!

– Нет уж! Получишь помидор, – зло сказала я ей и пошла за яблоком.

На кухне толкался Вадик, вид у него был растерянный.

– А сыра нет? – спросил он.

– Нет.

– А масла нет?

– Нет.

– А макарон?

– Я не успела сходить за продуктами.

– А можно яблоко? Одно?

Для Вадика на фрукты был наложен запрет. Фрукты я покупала только для Васьки и Ивы.

– Нет, Вадик, нельзя. Почему бы тебе самому не сходить за продуктами?

– Мне? – взвился Вадик. – Ты опять попрекаешь меня деньгами? Едой? Ты отказываешься понять, что есть вещи не только насущные и материальные?! Я работаю на перспективу, я работаю для человечества.

– А я работаю для семьи. Кстати, где ты берешь деньги на алкоголь?

– Ты хочешь сказать, что я алкоголик? – сильно оскорбился Вадик.

– Я хочу сказать, где ты берешь деньги?

– Я все отдам до копейки!

– Кому?

– Иве, конечно! Она иногда мне занимает. Что можно съесть? Здесь нет даже хлеба!

– Мы ужинаем солеными помидорами, – заявила я, зная, что Вадик терпеть не может соленые помидоры.