До встречи в Лондоне. Эта женщина будет моей - Александр Звягинцев Страница 14

Потом Седрик рассказывал что-то еще, но Ледников не услышал практически ничего нового. Правда, скоро стало известно, что с наследством Рафы все не так просто. Деньги находятся в Испании, а мать, гражданка этой страны, вовсе не хочет делиться наследством с сыном, которого она не видела в последнее время годами…

– А какие у них отношения с матерью? – поинтересовался Ледников.

Седрик замялся.

– Он ее ненавидит и презирает, – тут же ответила за него Гланька. – Называет толстой жадной свиньей. Сыночек из него – тот еще!

– Честно говоря, когда он исчез, я ни на секунду не мог допустить мысли, что с ним что-то произошло, – поспешил сменить неприятную тему Седрик. – Я подумал, что он куда-то уехал, за границу…

– Или запил, – многозначительно добавила Гланька.

Седрик понуро опустил голову. Вот ведь злыдня, подумал Ледников, никогда не упустит момент, чтобы не ужалить – так, на всякий случай, превентивно, по-научному говоря. И, как мужчина, хоть и очень редко, но все же порой тоже наносящий безжалостные удары по собственной печени, поспешил на помощь Седрику.

– А статьи мистера Кросби стали для вас неожиданностью? Вам не показалось, что за ними кто-то стоит? Кто-то, кому не нравятся ваши намерения – жениться на русской, взять в компаньоны русского…

– Вы хотите сказать, что их кто-то заказал?

– Заказал и проплатил.

Седрик задумался.

– Среди моих родственников и близких есть, конечно, люди, которые… В общем, они предостерегали меня… Но пойти на то, о чем вы говорите, никто из них не мог. Нет и еще раз нет! – решительно заявил он.

И хотя Ледников вовсе не думал, что среди лондонских аристократов водятся только ангелы без крыльев, он решил сменить тему.

– Кстати, а этот Кросби, он вам знаком?

– Нет, конечно! Господи, я просто забыл о нем! – с изумлением произнес Седрик и уставился на Ледникова виноватыми глазами. – Какая ужасная смерть! Вы думаете…

– Исходя из своего опыта, – многозначительно сказал Ледников и невольно усмехнулся про себя собственной значительности, – я вижу три варианта развития событий. С ним действительно мог произойти несчастный случай. Пьяный человек решил сварить себе кофе и заснул. А кофе убежал и залил горелку. Вариант второй – самоубийство. Мы ничего не знаем о нем, а вдруг у него была неизлечимая болезнь? Или случилось какое-то несчастье. А вдруг его замучила совесть – ведь он писал о вас заведомую ложь. Ну и третий вариант – кто-то ему помог…

– Но кто? – с детской доверчивостью посмотрел на Ледникова ошеломленный Седрик.

– Если бы я знал… Но этим случаем занимается ваша полиция, и будем надеяться, что она быстро выяснит, что же случилось.

– Ледников, ты никак иронизируешь над доблестной английской полицией? – встряла Гланька. – Не веришь в ее возможности?

– Как можно!.. Просто такие дела очень трудно расследуются. Это я вам как бывший следователь говорю.

– Ладно, кончай парить нам мозги по поводу своих прошлых заслуг! – буркнула Гланька. – Мы уже оценили твой юмор.

Седрик изумленно посмотрел на них.

– Все-таки у вас, русских, особенное чувство юмора. Никогда не поймешь – шутите вы или говорите серьезно.

– Ничего, дорогой, – пообещала Гланька, – поживешь с нами побольше и сам научишься.

Тут в прихожей зазвонил телефон. Седрик пошел говорить, а Гланька с вызывающей улыбкой уставилась на Ледникова. Было ясно, что она ждет его слов.

– Симпатичный, – сказал Ледников. – Вроде хороший мужик. Поздравляю.

Гланька самодовольно усмехнулась. И тогда Ледников мстительно добавил:

– Повезло тебе.

Гланька изумленно подняла брови вверх. Мол, что такое?

– Я боялся, что ты подцепишь какого-нибудь богемного придурка или голубого, – невозмутимо объяснил Ледников.

Гланька не успела выдать свой текст, потому что вернулся Седрик. Он пожал плечами и сказал:

– Это Алекс. Говорит, что прилетел сегодня утром и нам надо обязательно встретиться. Прямо сейчас.

Как интересно, подумал Ледников, вот и наш милый Алекс объявился! Тот самый, которому он лично поведал о том, что отправляется в Лондон…

Гланька тоже задумалась.

– И как вы с ним договорились? – спросила она Седрика.

– Через час в клубе.

Гланька вопросительно посмотрела на Ледникова:

– Ты не мог бы к ним присоединиться?

– Мог, но… Не думаю, что это нужно. Он может сразу насторожиться.

– Погодите! – опешил Седрик. – В чем дело? Вы что, подозреваете, что Алекс как-то причастен к этой истории? Вы с ума сошли?

Ледников развел руками:

– Седрик, вы же сами сказали о его причастности – именно он познакомил вас с Рафаэлем.

– Да, но…

– Я его ни в чем не обвиняю и не подозреваю, но ситуация очень запутанная. У меня к вам просьба: если вам не трудно, ничего не говорите обо мне. Ведь вы вполне могли и ничего не знать о моем появлении, правда?

Седрик растерянно посмотрел на Гланьку. Та убеждающе покачала головой.

– И вообще, постарайтесь не выглядеть слишком расстроенным и убитым происходящим. Да, все это неприятно, но никаких особенных беспокойств вам не доставляет… И никакой нужды обращаться в полицию или к частным детективам вы пока не видите.

Седрик вдруг улыбнулся:

– Все-таки вы, русские, непостижимый для нас народ! Алекс – мой приятель по университету, вас, Валентин, я вижу первый раз в жизни, и вы наставляете меня, как мне вести себя с ним!.. Потрясающе!

– В данном случае я выступаю в роли полицейского. Любой полицейский посоветовал бы вам то же самое.

На этом они расстались. Седрик отправился в клуб, Гланьке надо было ехать в студию. Договорились увидеться вечером.

– Тебя куда-нибудь подбросить? – спросила она Ледникова уже на улице.

– Да нет, пожалуй, просто послоняюсь немного… Могу я просто послоняться по Лондону?

– Можешь, – великодушно разрешила Гланька. – А о чем ты будешь в это время думать?

– Не скажу.

Все-то ей доложи! А если бы тут сейчас объявилась еще и Разумовская, ему бы осталось только тихо-мирно повеситься.

Гланька вдруг рассмеялась:

– Знаешь, я глядела на вас с Седриком, и прямо глаза разбегались. Хоть мужской гарем заводи!

– Ты с Седриком тоже об этом говоришь? – поинтересовался Ледников.

– Ледников, об этом – только с тобой! Честное слово!

Она показала ему язык, плюхнулась в машину и укатила.