Спасти шпиона - Данил Корецкий Страница 14

Последние слова он произносил уже на ходу, устремляясь, словно броуновская частица, по сложной траектории в сторону шоссе. Одной рукой он зацепил сумку с инструментами, вторая оставалась в «ленинском» положении, указывая магистральное направление. Кулёк торопился следом, запихивая в карман початую бутылку.

Полчаса ушли у них на борьбу с центростремительными силами, вызванными вращением Земли. Наконец, выписав на карте родной Колпаковщины размашистый зигзаг, бизнесмены сели передохнуть на крышке одного из люков правительственной связи. На мелкую водяную мжичку они внимания не обращали. Поскольку стакан в спешке был оставлен на мехдворе, самогон пили из горлышка.

– А вдруг ее не забросили? – демонстрировал остатки здравомыслия основательно окосевший Кулёк. – Если по ней сейчас наш президент говорит с ихним? Этим… Как его? С Биллом Клинтоном!

Более трезвый и хозяйственный Архипыч ощупал рукой края горловины колодца.

– Точно забросили, даже замка нет, – проворчал он. – Берись-ка, отвали эту крышку, чтоб ее…

Кулек сноровисто расправился с тяжеленным чугунным диском и заглянул в черное нутро колодца.

– Погодь…

Архипыч некоторое время бросал в зловещую темноту зажженные спички и клочки горящей бумаги, пытаясь разглядеть, какие же сокровища находятся на дне таинственного бетонного стакана. Но так ничего и не рассмотрел.

– Ну, давай, ты первый, – наконец подвел итог он.

С трудом попадая нетвердыми ногами на невидимые железные скобы, они спустились в черную пасть люка, запалили газету. Здесь все было так, как и представлял Архипыч: семь толстых черных кабелей, будто откормившиеся за лето ужи, струились из темноты в темноту, суля ловкому и предприимчивому человеку ежедневный бизнес-ланч в баре с мигающими разноцветными лампочками и благосклонность кукуевских дам в черных колготках…

– Гля, это что за елдовина такая? – воскликнул Кулек, тыча куда-то пальцем. Архипыч поднес горящую газету поближе. В свете дрожащего желтого пламени он увидел надетую на кабель какую-то явно инородную штуковину. Две накладки сжимали черного ужа сверху и снизу, на концах их обхватывали два стальных хомута с блестящими болтами. На ощупь «штуковина» оказалась твердой и… живой: чувствовалось под рукой какое-то то ли пульсирование, то ли тепло, то ли хрен поймешь что. А может, это Архипычу только показалось. Но важно другое: и дураку ясно, что вещь ценная, увесистая…

– Давай, Куль, свети!

Архипыч передал напарнику импровизированный факел, молча достал из сумки отвертку, поковырял гладкую, словно окаменевший кисель, поверхность, затем нашел плоскогубцы и принялся крутить головку болта. Он поддавался на удивление легко. Через минуту стальная манжета, дзынькнув, раскрылась, половина штуковины отвисла, Архипыч испуганно подставил ладонь и с замиранием сердца ощутил приятную тяжесть драгоценных килограммов цветмета.

– Помогай, Куль, – сказал Архипыч негромко. – Это наш с тобой бизнес-ланч… По пятьсот «белой» и котлеты киевские на закусь. И бабы…

Он тут же решительно принялся раскручивать вторую манжету.

Кулёк возбужденно икнул.

– Я передачу смотрел по «России», – так же полушепотом сказал он. – Про этих, не помню, как называются. В Москве, под землей лазят, клады ищут. Черные такие, грязные, с фонарями. Догеры… Или нигеры…

– Кончай болтать, нигер, – приказал Архипыч, раскрывая вторую манжету. – Поддерживай!

Они подхватили нижнюю половину тяжеленного цилиндра с желобообразным углублением для кабеля, едва не уронили и кое-как опустили на пол.

– …Так вот, теперь вижу, что не зря они корячатся, – довольно продолжил Кулёк, помогая Архипычу снять верхнюю половину цилиндра – такую же тяжелую и с точно таким углублением. – Мы тоже спустились под землю и сразу нашли ценность… Как думаешь, сколько эта елда стоит?

– Много, – буркнул Архипыч, который сложил половинки вместе и вновь закручивал хомуты. Собранный воедино цилиндр выглядел солидно и внушительно. – Рублей триста. А может, и все пятьсот…

На самом деле «патефон Кольбана», являвшийся предметом гордости технического отдела ЦРУ, обошелся американскому налогоплательщику в семьсот тысяч долларов, что в несколько раз превышало годовой бюджет всего Кукуевского района.

Кулек помолчал, посопел носом и кое-как сформулировал не дававшую ему покоя тщеславную мысль:

– Хорошо бы и про нас передачу сняли когда-нибудь?

Архипыч своего подельника слушал вполуха. И все-таки в последней фразе ему вдруг почудился какой-то неприятный, зловещий смысл. Словно чье-то строгое недреманное око на миг заглянуло в колодец полюбопытствовать, чем же занимаются здесь в темное время суток двое нетрезвых колпаковцев. Заглянуло и – исчезло. И неприятный осадок тоже постепенно исчез.

* * *

Еще шесть тысяч смертей и десять тысяч жизней вплелись в огромный сверкающий клубок, что плыл под панелями солнечных батарей «Лакросса». В 19.05 спутник вновь оказался над широтой подмосковной деревни Колпаково. Передатчик включился, мощный электромагнитный импульс атаковал бетонное кольцо на обочине шоссе Е30, чтобы выкачать оттуда привычную дозу информации, – но ответного импульса не последовало. Через полторы секунды на экране операторского компьютера в Центре управления в Лэнгли выскочило «окошко» с тревожной надписью: «Status: Disconnected» – «Связь отсутствует».

Оператор – молодой афроамериканец, имел неодобряемую обществом и начальством привычку выкуривать сигарету после каждого успешного сеанса связи, сейчас едва початая пачка «Мальборо» лежала рядом с клавиатурой, а из-за перегородки доносился запах свежеприготовленного кофе. Но парень уже понял, что в ближайшее время ему вряд ли удастся вкусить расслабляющий никотиновый дурман.

Черные пальцы набрали повторный код запроса, а когда отсутствие связи было подтверждено, запустили диагностику системы.

– У нас проблема, – передал оператор ответственному дежурному.

Через минуту перед главным компьютером собралась вся суточная смена космической разведки. Диагностика показала, что связь со спутником устойчивая, приемная и передающая системы «Лакросса» в порядке, – значит, неполадка возникла где-то в самом «патефоне». Кто-то уже позвонил Кольбану, и тот примчался из своей лаборатории, сверкая василькового цвета носками и прожженными кислотой дырами в рабочем халате.

– «Патефон» не мог забарахлить, – проскрипел Кольбан, едва бросив взгляд на мигающую надпись «Status: Disconnected». – Это исключено. Данные визуального наблюдения по этому сектору запрашивали?

Ответственный дежурный глянул на оператора, тот принялся лихорадочно распаковывать файлы с видеоматериалами, поступившими за последний час с орбиты. В Подмосковье уже давно стемнело, на инфракрасной съемке была видна еле различимая полоса шоссе, которая угадывалась по разогретым капотам автомобилей, – но больше ничего рассмотреть не удалось. Каких-то необычных скоплений техники и людей, выдающих проводимую в районе колодца с «патефоном» спецоперацию контрразведки, не наблюдалось. Правда, оператор указал на два подозрительных пятна около дороги, но они двигались настолько хаотично и бессистемно, что было ясно: это не люди – либо бродячие собаки, либо отбившиеся от стада животные: козы, овцы, телята…