Кубанский огонь - Николай Свечин Страница 12

Через полтора года нелюдь опять напомнил о себе. На Дубинке, неустроенной окраине за вокзалом, вырезали целую семью из четырех человек. Полиция вошла в раж. Нажали на осведов, и те указали исполнителя – налетчика Вариводу. Он тогда проживал в Ивановке, в лачугах на берегу Кубани. Сыщики бросились туда и опять опоздали. Грабитель сильно разозлил власти, и его принялись искать всерьез. Однако опять не вышло. В городе начался террор, направленный на чинов полиции и администрации. За несколько месяцев 1907 года были застрелены правитель канцелярии Кубанской области, директор народных училищ, помощник полицмейстера и два пристава, один помощник пристава, пятеро городовых и ночных сторожей. Екатеринодар охватила паника. Каждый боялся за свою жизнь, исполнение служебных обязанностей теперь было сопряжено со смертельным риском. И опять всем стало не до рядового убивца.

В третий раз Варивода показался из мрака уже есаулом в шайке беглого каторжника Полюндры. Поймать его вместе с остальными не смогли, он лег на дно, но ненадолго. Ограбление банка в Новороссийске и теперь еще массовитое убийство в юрте станицы Новолеушковской показали злодея с новой стороны. Он стал атаманом, и масштаб преступлений вырос. Убегать, как прежде, Варивода не собирался, а планировал взорвать Екатеринодар! Вскормили гадину. Не смогли изловить его вовремя и получили негодяя крупного калибра.

– Облавы проводили? – задал обязательный вопрос питерец.

– Да, но впустую. Эта клятая душа где-то ловко прячется. И вся его збирня ^[23] вместе с ним. Притоны мы давно обшарили, тут другое.

– Александр Петрович, опишите криминальную обстановку. Где у вас темные места, много ли рецидивистов, как с агентурой.

Пришельцев подошел к висевшему на стене плану города, взял в руки карандаш. План был раскрашен в разные цвета, показывающие, к какой полицейской части относится тот или иной квартал.

– Как видите, Екатеринодар лежит внутри большой петли, которую тут описывает Кубань. Весь он находится на правом берегу, на левом лишь «Аквариум», где мы взяли Кайтлесова. Река является естественной границей для роста города. Вниз по течению идут заводы, а вверх – сады. С севера запирают лесные склады, бойня и квартал казачьей бригады. И еще Чистяковская роща, загородное гуляние. Роль пригорода играет станица Пашковская, до которой сейчас тянут трамвай.

Жителей у нас сто тысяч. Управление полиции состоит из четырех частей, видите их по цвету. Особенностью Екатеринодара является его огромная территория. Он раскинут широко, при относительно небольшом населении. Много пустопорожней земли, много садов, где легко прятаться темному элементу, особенно в теплые месяцы. Строений тоже не счесть, из которых большинство деревянные и турлучные. То, что вы видите на главных улицах, только парадный фасад, а так действительность неказистая. Взять, к примеру, Дубинку. Улицы немощеные, водопровода и освещения нет, школ или амбулаторий тоже. В межсезонье грязь непролазная. Население дикое, полицию ненавидит. С пропиской там всегда большие проблемы. Вы спросили сейчас про темные места. Вот Дубинка – одно из них.

– Далее я бы поставил Покровку, – начальник отделения ткнул карандашом в верхний правый угол карты. – Это кварталы вокруг Покровской церкви. Много притонов, каждый постоялый двор, считай, не в ладах с законом. Конокрадов прячут с их добычей. Полно бесписьменных ^[24], изрядно барыг. Что ни пивная, то тайный бордель. Воров привечают. Вечером тут лучше не ходить.

Затем идут Старый и Новый базары. Даже не знаю, какой из них хуже. Возле Старого раньше много лет была явочная квартира для беглых, которые уходили в Турцию. На явке они отсиживались, меняли документы, отдыхали. На всю уголовную Россию известное было место. Мои предшественники квартиру разорили. Теперь беглые прячутся кто где. Любая лавка, портерная или обжорка – с криминальным душком. Мы отбираем торговые патенты у самых зарвавшихся, но чище не становится. Да так при любом базаре, взять хоть тот же Сенной. Всюду жулье.

Идем дальше. Вот тут, где на берег выходит Базарная улица, раньше располагалась здешняя Хитровка. У нас она называлась Ивановка. Купец Иванов напротив своей пристани выстроил самохрапом ^[25] целый ряд хибар убогого вида. Из гнилых досок и мусора, крытых камышом. И сдавал их поденно, а вернее сказать, на ночь. Три-пять копеек драл и не стеснялся. Снимали эти номера обитатели соседних кабаков, спившиеся босяки и байгуши ^[26]. Некоторые, кто при деньгах, платили сразу за месяц вперед. Год назад по решению городской думы эту клоаку наконец-то снесли, но синюшный народ до сих пор льнет, так сказать, к этому месту.

– Но ведь серьезные уголовные, такие как Варивода, там селиться не станут? – решил уточнить Лыков.

– Серьезные не станут, – подтвердил главный сыщик. – Но начинающий грабитель Варивода там прятался, если помните. И потом, вы же спрашиваете вообще о темных норах. Вот я в порядке общей обстановки и…

– Понятно, продолжайте.

– Как прикажете. Следом за Ивановкой надо обратить внимание на кожевенные и кирпичные заводы вниз по течению Кубани, под казачьим лагерным местом. Часть рабочих с этих заводов пришлые, сезонные и квартируют вокруг. Живут как придется, чуть не в землянках, принимают к себе бесписьменных и ворье. Хулиганство очень развито, кулачные бои стенка на стенку. Чужих сразу раздевают, могут и ножом ткнуть.

Последнее звериное место находится вверх по реке. Вот огромный треугольник. Или как правильнее, трапеция? Между Дубинкой, остатками Карасунского канала и Старой Кубанью. Все засажено огородами и садами, которые тянутся на несколько верст. Летом листва на деревьях дает укрытие сброду. Поди его поймай… Но сейчас, в марте, там пусто. Если какой садовый домишко и занят, так его видно по дыму из трубы. Наряды от Четвертой части ходят и такие дома обыскивают, следят за пропиской. Но в принципе спрятаться можно, если сговоришься с хозяином. Так что… темный мир.

– А на севере, там, где лес Круглик? – показал на плане статский советник. – Неужели тихо? Окраины городов всегда криминальны.

– Да, север тоже можно приплюсовать, – не стал спорить коллежский асессор. – Дыра что надо! Тут заправляют ассенизаторы, целая слобода занимается этим промыслом. Бойня опять же; при ней кормится несколько десятков межидворков.

– Кого-кого?

– Межидворков, бездомных по-нашему.

– А банды тут могут спрятаться?

– Запросто. Лесные склады те же взять: тянутся на версту, при каждом контора, сторожа, помещения для рабочих. Город в городе. Живут без прописки толпы народа, полиции заглянуть в их душу крайне затруднительно. Хлебные ссыпки и того хуже, там в урожай тыщи нанимают, пойди их проверь.