Судоку для убийцы - Шелли Фрейдонт

Двенадцать часов назад это казалось отличной идеей. Дурочка! Если так можно назвать ее, Кейт Макдональд, бакалавра, магистра, доктора философии, сотрудника знаменитого «мозгового центра» — института теоретической математики.

Из Виргинии уехала, не оглянувшись, приветственный плакат «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В НЬЮ-ГЭМПШИР» не вызвал никаких чувств. Слегка занервничала в окрестностях Гранвилля, а возле родимого дома сердце стало рваться из груди. Не помогли и укрывавшие от любопытных глаз тонированные стекла «Тойоты матрикс». Ну зачем она так поспешно сорвалась?

«Да войди же в дом, — сказала себе Кейт. — Долго ли переодеться — стянуть потрепанные джинсы, большую не по размеру футболку с надписью „Свихнулась на числах“ и надеть что-то более пристойное, официальное… не такое придурковатое.

Ты нужна профессору. Судя по письму, дело не терпит отлагательства. Так чего ж ты сидишь, попусту тратишь время?»

Кейт надела темные очки, отворила дверцу машины и спустила на дорожку ноги. Огляделась по сторонам: никого не видать. Закинула через плечо сумку, повесила на руку костюм и взяла с пассажирского сиденья стопку сборников японских кроссвордов. Опрометью кинулась через лужайку к обшитому вагонкой белому домику. В нем прошло ее детство.

Побежала к крыльцу. Сумка хлопала по бедру, книги норовили свалиться на землю. Уперлась плечом в дверь и только вставила ключ в замок, как тишину нарушил пронзительный крик.

Кейт так и подпрыгнула. Пиджак соскользнул с плечиков, а кроссворды разлетелись по полу.

По дорожке к ней мчалась долговязая и очень худая женщина с уложенными в высокую прическу синими локонами. Она отчаянно махала рукой:

— Прошу прощения, мисс. Барышня! Что вы делаете?

Кейт широко открыла глаза. Неужели это ее тетя Пруденс? Тетя Пруденс, жившая через три дома отсюда. Та тетя Пруденс всегда ходила в практичных платьях с длинными рукавами и дорогой удобной обуви от «Л. Л. Бин». На этой женщине был спортивный красно-белый костюм и белые кроссовки. И все же это действительно была ее тетка.

Кейт помахала рукой.

— Тетя Пру. Это я.

Пру резко остановилась и заверещала:

— Кати? Кати!

И снова побежала. Спортивный костюм смотрелся на ней, как семафор на тонком столбе. Не сбавляя шага, Пру пересекла лужайку и взбежала по ступеням, прежде чем племянница поняла ее намерения. Кейт едва не упала при столкновении с налетевшей на нее теткой.

— Уф! — произнесла она, отступив назад, к двери. — Как вы узнали, что я приеду? Вам что, папа позвонил?

Пру отпустила ее и шагнула назад.

— Джеймс знал, что ты приедешь? Каков негодяй! Я говорила с ним на прошлой неделе, и он ни словом не обмолвился. Похоже, флоридское солнце вконец спекло жалкие мозги, с которыми он появился на свет. Я увидела тебя из окна.

Она склонила голову набок, улыбнулась и оглядела Кейт с головы до ног. Кейт едва не сжалась под придирчивым взглядом.

— Ты изменилась, — заметила Пру.

— Вы — тоже.

Кейт не видела тетку девять лет, хотя отец и предупредил ее. Год назад его пуританская сестра резко изменилась. «Слетела с катушек», — прокомментировал отец и улетел во Флориду к любимому гольфу. Такой перемены в тетке Кейт все же не ожидала.

— Приходится идти в ногу со временем.

Кейт кивнула. Ей хотелось спросить, почему волосы Пру стали голубыми. Девять лет назад она была рыжей, как Кейт, отец и как все остальные Макдональды. Ну да ладно, успеется: сейчас Кейт было не до того. Она наклонилась, подняла пиджак и книги. Пру взяла у нее пиджак, разгладила.

— Надолго приехала? У тебя отпуск? Я уже думала, что этот вашингтонский мозговой центр тебя вообще не отпустит.

Кейт тоже так думала. «Мозговой центр» очень неохотно отпустил ее в вынужденный трехнедельный отпуск. «Непредвиденных обстоятельств» у математиков быть не должно.

— А твой молодой человек? Надеюсь, ты взяла его с собой?

Кейт покачала головой.

Пру вскинула бровь.

— Джеймс говорил, что ты встречаешься с приличным молодым человеком. Он что, приедет позднее?

На этот раз Кейт заметно поежилась.

— Нет.

Уолт, ее бывший молодой человек, независимый бухгалтер, оставил Кейт ради блондинки с невысоким коэффициентом умственного развития. Как-то вечером она наткнулась на них на автомобильной стоянке пригородного торгового центра в Александрии, под Вашингтоном. Он был с блондинкой на заднем сиденье своего «БМВ».

— По правде говоря, я приехала к профессору Эйвондейлу, ну и к вам, конечно.

Пру прищелкнула языком.

— Ты его отпугнула?

— Профессора?

— Не умничай. Твоего молодого человека.

«Не умничай». Как часто, подрастая, она слышала эти слова. Несколько раз — от отца, когда она ему грубила. Но тетя Пру сейчас обошлась без метафор: не умничай с парнями, если хочешь им нравиться.

Возможно, Кейт и в самом деле отпугнула Уолта. Чокнутая — она и есть чокнутая, даже в глазах бухгалтера. Кейт начала опасаться, что это — ее окончательное состояние.

— Да ладно, не горюй. В городе полно достойных мужчин. И выгодных женихов. Настоящие джентльмены, занимают хорошие посты.

Кейт содрогнулась и отперла входную дверь.

Тетя Пру последовала за ней.

— Ты не планируешь здесь остаться?

— Это мой дом.

И всегда им останется. Ее отец никогда его не продаст, так что Кейт в любой момент сможет сюда вернуться.

— Но, детка, ты не можешь быть здесь совсем одна. В моей гостевой комнате тебе будет гораздо удобнее.

Пру понюхала воздух и сморщила напудренный нос.

Кейт вспомнила гостевую комнату Пру — невероятная смесь американской готики с пасторалью Новой Англии. А может, там тоже произошли перемены? Кейт представила себе занавески из бус и абажуры. Непривлекательное зрелище.

— Спасибо, я предпочитаю жить дома.

Тетя Пру поджала губы, вскинула брови, а Кейт мысленно проговорила за нее: «Кэтрин Маргарет Макдональд».

— Кэтрин Мар…

— Ну, пожалуйста, тетя Пру. Мне здесь будет хорошо. А сейчас потороплюсь, иначе меня не пустят к профессору. Скажут, что поздно.

— Ах, да. Бедняжка. Слышала, он совсем на мели. Старый дом скоро на него обрушится. Не знаю, почему никто ничего не предпринимает. Может, лучше его продать?