Полное каре - Чингиз Абдуллаев

Княжество Монако состоит из трех частей. Сама столица Монакоизвестна своим великолепным океанографическим музеем и дворцом правителейМонако – князей Гримальди. Правящая династия Гримальди умудрилась удержаться натроне карликового государства в течение почти шестисот лет: с тысяча четырестадевятнадцатого года, когда этот генуэзский род утвердился в небольшом княжестве.Несмотря на то что французские революции в восемнадцатом и девятнадцатом векахна время прерывали правление князей Гримальди, они неизменно возвращались насвой трон, обеспечив беспримерную преемственность в течение почти шести веков.Менялась и территория княжества. В тысяча восемьсот шестьдесят первом годуправящий князь Карл Третий продал права на соседние города – Ментону и Рокбрюн– французскому императору Наполеону Третьему, оставив себе лишь небольшойучасток земли у моря и согласившись на фактический французский протекторат.

Именно тогда Общество морских купален получило право наоткрытие первого игорного дома в Монако, а лицензию купил некий Морис Блан, имякоторого осталось в истории. Уже через несколько лет здесь было выстроеновеликолепное казино, архитектором которого стал великий Шарль Гарнье, тот самыйархитектор, который построил Парижскую оперу. Игорный дом в Монако получилособое развитие через семь лет, когда была проведена железная дорога и вкняжество хлынули сотни богатых бездельников, аристократы, шулеры, нувориши ипросто любители азартной игры со всего мира.

Собственно, теперь Монако состояло из трех частей, скореенапоминавших отдельные округа не очень большого города. Кроме Монако, это былиМонте-Карло, где находилось казино, и Ла-Кондамин, со своей миниатюрнойнабережной и магазинами известных компаний.

Но слова «Монако» и «Монте-Карло» стали символами игры, каки «Лас-Вегас». Теперь сюда приезжали уже тысячи и тысячи людей со всего мира,чтобы предаться своей пагубной страсти, попытавшись поймать удачу в залах срулеткой, карточными столами или игровыми автоматами. И хотя сама площадькняжества Монако насчитывала всего полтора квадратных километра, здесьодновременно проживали несколько десятков тысяч людей, лишь половина из которыхбыли коренными жителями – монегасками, а другая половина – приехавшими сюдафранцузами, итальянцами, испанцами и поселившимися здесь очень богатыми людьмисо всего мира.

Он любил приезжать в это спокойное место, где страстибурлили только в игорных залах. Океанографический музей, как правило, вызывал уприезжих огромный интерес. К нему можно было добраться в смешных вагончиках,передвигавшихся по всему Монако. Или просто обойти пешком все княжество, вкотором парки и сады напоминали кукольные площадки, а великолепные отелисоседствовали с не менее потрясающими ресторанами, каждый из которых былнеповторим по-своему.

Такси обычно приезжали из соседних городов – Ниццы илиМентоны. Его автомобиль въехал в Монако и уверенно направился в центр города, гденаходился отель «Метрополь». Машина мягко затормозила у здания отеля.Предупредительный швейцар уже услужливо улыбался, а дежурный носильщиксноровисто доставал чемодан из багажника.

Мужчина вошел в здание отеля. Улыбающийся портье был самалюбезность. Все уже было готово, номер в отеле был заказан через «Америкенэкспресс», и гость только расписался, предъявив свою кредитную карточку,которую ему тут же вернули. Чемодан был немедленно поднят в номер. Он поднялсяк себе, отказавшись от сопровождающего. Вошел в двухкомнатный сюит, огляделся.Прошел к балкону, открыл дверь. Кажется, последний раз он был здесь семь иливосемь лет назад. Мужчина вернулся в комнату, раздеваясь на ходу, чтобы пройтив ванную и принять душ. Он еще не успел раздеться, когда раздался телефонныйзвонок.

– Добрый день, – услышал он знакомый голос, – как хорошо,что вы приехали. Простите, что я вас об этом спрашиваю. Как мне лучше к вамобращаться? Мне говорили, что вам нравится эта... это... необычное имя. Ипоэтому я так к вам и обращался.

– Меня обычно называют Дронго, – напомнил гость.

– Конечно, господин Дронго. Если разрешите, я зайду к вамчерез полчаса. Или лучше мы встретимся внизу, в ресторане отеля.

– Через полчаса внизу, – согласился он.

В ванной он постоял перед зеркалом. «Почти пятьдесят лет, –невесело подумал Дронго. – И я по-прежнему испытываю свою судьбу, мотаясь повсему миру, помогая тем, кому я могу помочь, и препятствуя тем, кому я долженпомешать. Кажется, хоть «пивного живота» не завел, и это уже само по себенеплохое достижение». Широкие плечи, подтянутая фигура, хотя трудно сказать,что он сухопарый. При его широких костях и очень высоком росте – метрвосемьдесят семь – он весил более девяноста килограммов и был больше похож набывшего профессионального боксера или борца, чем на аналитика с мировойизвестностью. Редкие темные волосы, уже тронутые сединой, внимательные глаза,тонкие губы, крупные черты лица – вполне запоминающийся облик. Он пожалплечами, отворачиваясь от зеркала. Если в таком возрасте нет хроническихболезней, то это уже само по себе хороший результат. Кажется, в одномпопулярном анекдоте говорится, что, если после сорока лет, проснувшись, выобнаруживаете, что у вас ничего не болит, значит, вы умерли. Умирать нехотелось. Он пошел в ванную комнату, встал под горячий душ. Под мощной струейводы он вспоминал события последних дней, заставившие его прибыть в Монако.

Первый звонок застал его в Москве, откуда он собиралсявылетать в Италию. Его давний напарник и друг Эдгар Вейдеманис сообщил, что емузвонил из Берлина Тенгиз Бибилаури, который хочет срочно переговорить с Дронго.Любой подобный срочный разговор мог задержать его в Москве на день, два или нанеделю, а он обещал Джил, что обязательно вылетит к ней в пятницу вечером.Именно поэтому он предложил Эдгару посоветовать господину Бибилаури перезвонитьему через три недели и улетел в Рим.

На следующий день Эдгар перезвонил снова. Он пояснил, чтогосподин Бибилаури настаивает на срочном разговоре. При этом он знает, что егособеседник может находиться очень далеко, и это его не очень волнует. Он всеголишь хочет переговорить. Дронго снова отказался. На третий день ему позвонилуже посол Грузии в Италии, который попросил оказать ему личную услугу ипереговорить по телефону с господином Бибилаури, одним из акционеров компании«Опель» и очень влиятельным человеком не только в Грузии, но и в России. Дронгонаконец согласился, и на один из его мобильных телефонов, которые находилисьпри нем как раз для таких случаев, позвонил Тенгиз Бибилаури.