Очень серьезная организация - Сергей Соболев Страница 77

Последующие четверо суток Андрей Гайдуков провел на одном из пригородных объектов, числящихся на балансе СБУ. Его тщательно допросили: спецслужбы интересовала как его собственная биография, особенно последние несколько недель, которые он провел в Украине, так и то, что с ним происходило после приезда на базу Леона и его бойцов.

Помимо участия в допросах, Андрей также общался с врачами, гулял по охраняемой территории, отсыпался и отъедался – для него был организован здесь почти что санаторный режим содержания.

Своего бывшего «коллегу» Романа, которого лично он так и не разгадал до конца, Гайдуков более не видел. Рома, так же как и его невесть откуда взявшийся знакомый по имени Владимир, покинули место событий очень быстро: за ними в Боярку приехал микроавтобус с тонированными стеклами, у которого были российские госномера.

Надо сказать, что Гайдуков поначалу опасался, как бы вся эта история не вышла ему боком. И как бы его самого не зачислили в «террористы». Но на этот раз – наконец-то! – фортуна повернулась к нему лицом… Гайдукову не только не предъявили каких-либо обвинений, не только не стали заводить против него уголовных дел, но даже и выразили благодарность (чего он, признаться, совсем не ожидал).

В субботу, во второй половине дня, на объект приехали два черных лимузина со спецсигналами. Какие-то люди – важные шишки из Кабмина и «Нафтогаза» – пожимали ему руку, хлопали по плечу и говорили приятные, добрые слова. Один из них сказал Гайдукову, что ему будет выплачена крупная денежная премия – за проявленные им «отвагу и мужество». За то, что он ликвидировал главаря и таким образом предотвратил большую беду. И еще Гайдукова проинформировали, что если он захочет остаться в Украине, то ему будет предоставлено жилье и для него найдется подходящая работа в одной из крупных киевских фирм…

В понедельник, после обеда, за Гайдуковым приехала машина.

Он и приданный ему охранник в штатском отправились на этой служебной машине в Киев. Возле «выставки» ненадолго остановились: Андрей, которого снабдили дензнаками, купил букет нежных ирисов…

Минут примерно через сорок водитель въехал в ворота комплекса «кабминовской» больницы. На площадке перед вторым больничным корпусом их встретил молодой, лет тридцати, мужчина в штатском. Они вошли в вестибюль; медсестра выдала им «гостевые» халаты. Поднялись по лестнице на второй этаж. Сотрудник сопроводил Андрея в застекленный переход, где было много зелени и цветов и где имелся мягкий уголок. Гайдуков наконец увидел Оксану: на ней были яркий спортивный костюм «Nike» и домашние тапочки. Она была чуть бледнее, нежели обычно, но глаза у нее блестели, а на лице цвела улыбка.

Обнялись. Поначалу оба молчали, как будто им нечего было сказать друг другу… Они стояли так, наверное, целую вечность. Андрей поцеловал Оксану в мокрую от слез щеку; потом она уже сама, повиснув у него на шее, крепко поцеловала его в губы…

– Милая моя… как я рад тебя видеть!

– Коханый…

Двое сотрудников охраны, переглянувшись, отошли чуть в сторону: похоже, этим двум молодым людям хочется сейчас побыть хоть немного наедине и поговорить о чем-то важном, личном, о чем-то таком, что необязательно знать посторонним людям.

Мокрушин и спецагент Чарли, он же майор российской военной разведки Роман Калюжный, вылетели из Бориспольского аэропорта в Москву в пятницу, во второй половине дня.

Рейндж мог только догадываться, чего стоило руководству добиться того, чтобы не только «отмазать» Романа перед украинскими коллегами, особенно из СБУ, но и не допустить их к нему вообще.

Шувалов, когда они погрузились в микроавтобус и направились в Борисполь, заметив его вопросительный взгляд, коротко бросил:

– Все подробности по прибытии в Москву! А сейчас помалкивайте! Оба! И чтоб я ни звука не слышал до посадки в Шереметьеве!

«Як-42» взмыл в небо, взяв курс на северо-восток.

Мокрушин, глядя в иллюминатор на проплывающие под ними облака, в разрывах которых иногда была видна утопающая в пышной зелени земля, думал о том, что отпуск в июле накрылся медным тазом. Он предполагал, и не без оснований, что по возвращении в Москву ему придется исписать такую гору докладных и объяснительных, что на восхождение на этот бумажный Эверест может уйти весь остаток лета…

Но он сделал свое дело, а потому на душе у него было покойно.

Что касается событий, в которых ему довелось поучаствовать, то он уже знал, что на их освещение наложено табу. Ни российской, ни украинской сторонам громкий скандал сейчас был крайне не выгоден. В СМИ запустили дозированную инфу, что в Боярке состоялись «антитеррористические учения» и что это мероприятие прошло в целом успешно…

Конечно, где-то за кулисами открывшегося в Питере саммита сейчас муссировали и эту тему: иностранцы, особенно штатовцы и европейцы, наверняка хотели бы получить максимум информации о произошедшем.

Но «странные» события в небольшом украинском городе близ Киева нынче не могли претендовать на новость № 1.

На Ближнем Востоке крепко полыхнуло.

Новости о быстро разгорающемся пламени новой ближневосточной войны затмили собой все остальные темы. Включая даже ключевую тему повестки дня питерского саммита – вопросы обеспечения энергетической безопасности.

Впрочем, искушенных в политике людей такой поворот нисколько не удивил. Война – это такой же интересный и прибыльный бизнес, как и торговля углеводородным сырьем.