Мент - Сергей Зверев Страница 38

– А теперь все остальное.

На глазах у Андрея началось опустошение карманов. На кухонный столик перекочевало несколько банок консервов, баночка солянки и с полкило охотничьей колбасы. В довершение ко всему Дорофеев извлек из-за пазухи буханку «Бородинского» хлеба.

– Просто, но со вкусом, – произнес он, любовно, по-хозяйски оглядывая стол.

– А где у тебя нож, разделочная доска, стопарики в конце концов? Я понимаю, повод не праздничный, а все же надо как-то по-человечески проводить…

– Стопарики?.. – Андрей задумался. Видя, что всерьез озадачил коллегу, Дорофеев поспешил исправить положение.

– Ты не суетись. Скажи, где все искать, остальное я сделаю сам. – Не дожидаясь ответа, он открыл стенной шкаф и радостно воскликнул:

– Отлично!

Тарелки есть. Ножи-вилки, если я правильно понял, в другом отделении?

– Да, – подтвердил Андрей. – Рюмки там же.

– Рюмки можешь для баб оставить, – отозвался Дорофеев и, сгрузив в умывальник тарелки, решительно потянулся к стоявшим на полке стаканам. – Интеллигентов нашел. Знаешь, что меня больше всего бесит? Приходишь в компанию, а хозяин выставляет на стол что-то вроде наперстков, грамм на двадцать. Пока бутылку добьешь, десять раз зевнуть успеешь. Разве это выпивка?. Вот у нас, артиллеристов, законы другие: зарядил по полной программе и…

– Первый раз слышу, что ты в артиллерии служил, – не удержался от комментария Бабкин, с завистью наблюдая, как лихо его сослуживец вспарывает консервные банки.

– Ну, это я так, для образа, – поправился Дорофеев и, еще раз внимательно осмотрев заставленный закусками стол, приглашающе кивнул:

– Ну, что, по коням?

– Да уж, пожалуй, – поддержал Бабкин и первым опустился на табурет.

Андрей, до этого молча куривший у окна, потушил сигарету и присоединился к ребятам. Дорофеев тем временем разлил по сотке и, сжимая в огромной ладони стакан, встал. Понимая важность момента, его примеру последовал Бабкин. Андрею тоже пришлось встать.

– Так вот, – Дорофеев со значением кашлянул, – я видел Веронику всего один раз… – Поймав удивленный взгляд Андрея, он тут же уточнил:

– Случайно и издали. Короче, женщина что надо. Думаю, Андрей и не стал бы связываться с кем попало.

– Точно, – поддакнул Бабкин.

– Ну, что тут можно сказать… – продолжил Дорофеев. – Голова на месте, незамужняя, ноги до пупа, ну, все при ней. Ей бы жить да радоваться, пацанов рожать. Ну да что там! Тяжело, когда кто-то умирает. А когда от рук каких-то козлов погибают такие девочки, самому жить не хочется… – Лицо Дорофеева побагровело, а голос сделался жестким. – Ну, попадись мне этот гаденыш, что бомбу подложил, я его своими руками задушу!

– Короче, давайте за Веронику, – перебил его Бабкин. – Без лишних слов. И пусть земля ей будет пухом.

На кухне воцарилась мертвая тишина. Выпили.

– Пожалуй, одной маловато будет по такому поводу, – заспешил Дорофеев. – Обидится ведь.

Он налил еще по сто. Повторили, однако легче на душе не стало. Разговор не клеился. Лишь после третьей позволили себе немного расслабиться. Дорофеев и Корнилов закурили, а Бабкин потянулся к тарелке.

– Мировая закусь, – заметил он, хрустя огурцом. – Не знаю, какой ты, Вань, милиционер, а вот по части солений настоящий мастер. Талант, да и только.

– Ладно, не хохми, – оборвал его Дорофеев? вспомнив о своих обязанностях, принялся разливать. Налив себе, с огорчением обнаружил, что бутылка пуста.

Вторая.

– Черт! А ведь только сели, – не сдержался он.

– Может, на два раза? – предложил Бабкин. Дорофеев покачал головой:

– Нет. Предлагаю выпить за мужскую дружбу. Мы. ведь друзья. Нам бросили вызов, и мы должны на него ответить.

– По всей строгости закона, – с издевкой подхватил Бабкин и поднял стакан.

– Хороший тост. Знать бы только, кому морду бить. Может, ты и подскажешь, Вань?

– Найдем, – невозмутимо ответил Дорофеев. – Я всю эту шушеру на уши поставлю, а найду.

– Ладно, ребята. Давайте не будем об этом, – негромко, но твердо остановил Андрей. – С этим делом я сам разберусь. И уж если пить, так давайте за то, чтобы пореже собираться по таким грустным поводам.

– Принято, – поддержал Бабкин и первым осушил стакан.

Подождав, когда остальные повторят его подвиг, он обиженно покосился на Андрея.

– Зря ты, командир, обижаешь нас. Мы ведь и вправду беспокоимся…

Подключил к делу одного Гурвича, а мы вроде бы и ни при чем.

– Леха прав, – согласился Дорофеев. – Ты, Андрей, нормальный мужик. Крутой.

И все же в одиночку тут ничего не добьешься. Так что давай начистоту.

– Значит, хотите начистоту? – после небольшой паузы с вызовом спросил Андрей. Дорофеев и Бабкин молча кивнули.

– Хорошо… Пока вы правы в одном. Я на полных нулях… Обошел всех, кого только мог, никакой информации. Ни одного факта, который указывал бы на исполнителя или заказчика. Ни одного, понимаете?.. И не надо делать из меня монстра.

– Кажись, пошел нормальный базар, – поделился своими мыслями Бабкин. – Пора бежать за водкой.

– Ну так сбегай, – поддержал Дорофеев. – Ты у нас младший по званию. Сам бог велел. А мы тут с Андрюхой побазарим.

– Э, нет, – запротестовал старлей. – Никаких злоупотреблений. Мы не в конторе. Лучше пальцы выкинем.

– Хрен с тобой, – недовольно пробурчал Дорофеев и начал отсчет:

– Раз, два, три.

Как по команде они распрямили по несколько пальцев. Мысленно прикинув результат, Бабкин начал считать:

– Один, два, три четыре, пять. Не повезло тебе, Ваня. Сочувствую.

– Давай еще раз, – с азартом завзятого игрока проговорил Дорофеев. – Я выбросил четыре, но ты же знаешь, у меня один палец не гнется.

– Давай, – благодушно согласился старлей. Повторили. Выпало четыре. Бабкин самодовольно улыбнулся.

– Тебе опять не повезло.

– Это почему же?

– Потому что теперь тебе считать. Поняв что его, как и в первый раз, просто-напросто надули, Дорофеев с возмущением спросил:

– А почему мне?

– Ты же предложил переиграть, – не моргнув глазом, ответил Бабкин.

– Ну, и крутель же ты, Леха, – обиделся капитан. – Ладно, схожу.

Когда за Дорофеевым закрылась дверь, Бабкин закурил и украдкой посмотрел на Андрея. А потом как бы между прочим заметил:

– Мне кажется, что этих ребят ты все-таки найдешь. – Он глубоко затянулся, кольцом выпустил дым. – А не выходит потому, что слишком правильно все делаешь.