Русский брат. Земляк - Андрей Воронин Страница 33

— И вы здесь? Какими судьбами?

— Я окончательно перебрался в Россию.

— Неужели? Смелый человек. Погодите, я познакомлю вас с замечательным человеком.

Художник передал некрасивой женщине в очках охапку цветов, составленную из нескольких букетов и, взяв Белозерского под руку, провел его в небольшую комнатку. За легким столиком с пепельницей и кофейными чашечками невероятно толстый человек в пошитом на заказ костюме внимательно просматривал отлично изданный каталог выставки. В углу находился молодой человек с квадратной челюстью — очевидно телохранитель.

— Анатолий Андреевич, позволь представить тебе того самого Белозерского. Человек сделал решительный шаг — вернулся в Россию. Господин Четверухин, президент «Инвестбанка». Великий знаток и щедрый человек.

— Я слышал вы преуспевали в Лондоне в качестве адвоката, — сказал Четверухин, когда Шульгин убежал к поклонникам и светской публике.

— Клиенты не жаловались.

— У нас, конечно, адвокаты не в таком почете. Мало что решается на судебном заседании.

Поговорили об английских садах, об аукционах «Сотби» и «Кристи».

— Надеюсь, вы будете на сегодняшнем банкете?

— Я совершенно случайно забрел на выставку.

— Все ясно. Держите пригласительный. Народу будет немного, человек двадцать пять.

Для банкета выбрали китайский ресторан, украшенный иероглифами на стенах и сухими стеблями бамбука. Подавали свинину с кислым соусом, ароматические яйца и прочие деликатесы. Публика была пестрой. Известный шоумен, без которого не обходилось ни одно застолье пил женьшеневую водку и отпускал похабные шуточки. Жена художника близоруко щурилась и пыталась играть роль хозяйки. Директор выставочного зала усиленно двигал бровями и безуспешно пытался завести с Шульгиным деловой разговор. Альтшуллер, хозяин Сочинского кинофестиваля — тогда еще он был жив и здоров — лучился оптимизмом и громогласно предрекал отечественному кинематографу блестящее будущее. Вежливо улыбался и кивал атташе по культуре японского посольства. Молодой человек с бриллиантовой сережкой в ухе курил с отсутствующим видом.

— У человека, который так резко сменил образ жизни, наверняка куча проблем, — заметил Четверухин, отдавая дань восточной кухне. — Чем я могу вам помочь?

— Бывает наоборот: свежему человеку легче сориентироваться там, где все уже запутано до предела, — ответил Белозерский.

— Допустим. Назовите область, где мы могли бы сотрудничать.

— Всюду, куда простираются ваши деловые интересы. Всюду, где вам кто-то или что-то мешает. Это звучит достаточно самонадеянно для свежеиспеченного гражданина России, но я отвечаю за свои слова. Для того, чтобы раз за разом добиваться результата, нет нужды заново изобретать велосипед. Имеются технологии, отработанные веками, отлично себя зарекомендовавшие. У них есть, можно сказать, фирменная марка наподобие «Дженерал Электрик», «Ай-Би-Эм», «Кока-Кола». Она может вызывать разные чувства, но, по крайней мере, к ней никто не отнесется пренебрежительно. Такую технологию я в самом ближайшем времени начинаю запускать.

Раскрасневшийся шоумен хлопнул в потолок очередной пробкой от шампанского.

— Коля, в китайском ресторане шампанское не потребляют, — наставительно заметил Альтшуллер. — Конфуций не велит.

— За милых дам, за милых дам, — промурлыкал шоумен, слегка переиначив Шуфутинского.

— Меня поражает интенсивность его красного, — делился с японцем директор выставки. — В русской культуре красный цвет всегда играл огромную роль. Коммунисты ведь не с потолка взяли свое знамя.

Четверухин оторвался от трапезы, чтобы пристально взглянуть в лицо собеседнику:

— Первый вопрос. Что вы подразумеваете под словом «технологии»? Торг, шантаж, подкуп, угрозы, сбор конфиденциальной информации, фальсификацию документов? Ведь в конце концов все сводится к этому нехитрому перечню. Конечно, его можно красиво упаковать, как пакуют товар в дорогом супермаркете. Но это одна только видимость.

— Говоря о технологии, я подразумевал эффективность этих мероприятий. Можно нанять киллера и вышибить из человека мозги, можно сделать так, что он подпишет все нужные бумаги. Это такая же технология, как производство автомобилей, духов, модной одежды. Марка и традиции играют здесь не меньшую роль.

— Вопрос второй. Если все так замечательно и красиво, что мешает вам завтра взять заказ у моего конкурента?

— Ничего, кроме престижа. Доброе имя теряется один раз.

Банкир осторожно взял на пробу риса:

— Хорошо, я подумаю над вашим предложением.